Реставрация в России

События 80-х и 90-х тоже легко разделяются на несколько периодов. Сначала «застой» под руководством Л. И. Брежнева, затем, после нескольких лет борьбы за власть и горбачевской перестройки, начинается развал советской системы. Кризис 1989-91 гг. — это уже агония. Еще есть СССР, но каждая республика уже живет своей жизнью. Михаил Горбачев еще числится президентом Союза, но за его спиной уже маячит фигура Бориса Ельцина.

Ельцинская Россия как государство складывается в течение нескольких месяцев с августа по декабрь 1991 г. Коммунистическая партия Советского Союза распускается, на место партийной номенклатуры приходят разномастные политики-«демократы», которые в 1989 или 1990 гг. победили на свободных выборах в Советы (другое дело, что многие «демократы» сами вышли из той же номенклатуры). После соглашения о ликвидации Союза, подписанного Ельциным в Беловежской Пуще в декабре 1991 г., это государство существует уже не «де факто», а «де юре». По аналогии с Веймарской Германией государство, сложившееся под властью Ельцина, можно было бы назвать Беловежской Россией.

Период 1992-93 гг. можно определить как гайдаровско-хасбулатовский. С одной стороны, это время, когда власть по инициативе Егора Гайдара проводит первую волну неолиберальных реформ. Егор Гайдар — сначала вице-премьер, контролирующий проведение экономической политики, затем — исполняющий обязанности премьера. В декабре 1992 г. он уходит из правительства, но остается главным идеологом правящей группы. С другой стороны, оппозиция концентрируется в тех же Советах, на которые в 1989-90 гг. Ельцин опирался в борьбе против КПСС и «союзного центра». Потому спикер Верховного Совета РФ Руслан Хасбулатов для оппозиции в эти годы такой же естественный лидер, как Гайдар для неолибералов. Оппозиция режиму — хаотичная, неструктурированная. Власти противостоит все еще меньшинство населения, но меньшинство активное. Соответственно, на первом плане активистские, радикальные партии — большие и маленькие. Самая влиятельная и крупная из них — Российская коммунистическая рабочая партия (РКРП) во главе с Виктором Анпиловым. Это лево-традиционалистская, сталинистская группировка, но в ней есть культура прямого действия, ее члены готовы сражаться с милицией на улицах, строить баррикады. А молодая левая интеллигенция в это же время пытается объединиться вокруг Партии Труда. Члены обеих партий, несмотря на острые теоретические разногласия, осенью 1993 г. встречаются на баррикадах у Белого дома.

В социальном плане это время господства бестолковых «новых русских», стремительно обогащающихся на растаскивании государственной собственности и столь же быстро истребляющих друг друга. Можно ли назвать это периодом первоначального накопления? Для предпринимателей — да, но не для экономики. Ведь происходит не укрупнение, не консолидация капиталов и предприятий. Наоборот, сильные производственные структуры разваливаются, чтобы смогли процветать примитивные посреднические конторы, банки, находящиеся порой еще на уровне средневекового ростовщичества.

Вообще нет оснований утверждать, что накопленные в этот период «новыми русскими» деньги и собственность в полной мере стали капиталом. Характерной чертой капитала является способность к самовозрастанию, а капиталистического предприятия — к расширенному воспроизводству (в отличие от предприятия феодального). Здесь ничего подобного не наблюдается. Частная собственность торжествует, но не всякая частная собственность является капиталистической.

После того как осенью 1992 г. оппозиция резко усиливается, наступает затяжной политический кризис. Гайдар довольно скоро уходит из правительства, уступив место Виктору Черномырдину, но курс, несмотря на некоторые колебания в январе-феврале 1993 г., остается неизменным, что подтверждается возвращением Гайдара в правительство накануне государственного переворота осенью 1993.

Этот переворот, однако, оказался политическим концом не только для проигравшего Хасбулатова, но и для победившего Гайдара. «Указ 1400», которым Ельцин покончил с представительной властью в России, был кульминацией борьбы режима против институционализированной оппозиции. После расстрела парламента активное сопротивление сломлено. Период разрушения институтов и хаотичного раздела собственности заканчивается. В декабре принимается новая конституция, утверждаются новые правила игры. Режим Ельцина принимает более или менее устойчивую форму «второй республики». В этих условиях «кавалерийский натиск» Гайдара уже не нужен. А осторожный хозяйственник Виктор Черномырдин выходит на первый план и обретает реальную власть.

«Всегда воровали и всегда будем воровать», — провозглашает Черномырдин4). Но воровать будут теперь уже по-другому. Не бестолково-беспорядочно, наспех, кое-как, а по определенным правилам, осмысленно. Как говорил некогда Брехт, ограбление банка не идет ни в какое сравнение с основанием банка.