Ресторан «Березка» (сборник)

Зато с Михаилом Сидорычем все в порядке. Он теперь в Америке, организовал фонд своего имени и считается одним из ведущих специалистов-политологов по новой Восточной Европе. Злые языки болтают, что он лишь «делает бабки», в политике смыслит как свинья в апельсинах, что прогнозы его смехотворны и он потому никогда не ездит на территорию бывшей страны СССР, что боится, как бы ему там не набили морду, но на то они и есть злые языки, чтобы клеветать на хорошего человека. И от американцев, и от англичан у него пропасть заказов, он страшно богат и красив. В последнее время много шума наделала одна его инициатива – он купил участок на Луне и выстроил там точную копию центра Москвы шестидесятых – восьмидесятых годов XX столетия. С Кремлем, Дворцом съездов, Лубянкой, Лефортовской тюрьмой, Белым домом, пивной «Яма» и стадионом в Лужниках. Говорят, что теперь он накачивает в полусферу, накрывающую город, кислород и будет пускать туда всех желающих за большие деньги, а сам будет президентом этого лунного города.

Михаил Сидорыч изредка переписывается с Евгением Анатольевичем, который один нисколько ни в чем не изменился, так же пьет, матерится и ничего не делает.

Как-то он снова получил письмо от Михаила Сидорыча с красивыми марками, изображающими во всех позах статую Свободы. Он лениво повертел письмо, зачем-то понюхал его и лишь затем вскрыл конверт.

«Помните, – писал ему Михаил Сидорыч, – что вы мне сказали в ту ночь, когда мы получили известие о браке нашей бедной Руси с великим Инсанахоровым, когда я сидел у вас в ногах на кровати и разговаривал с вами? Помните, я еще спрашивал, когда же кончится весь этот вечный бардак и начнется нормальная жизнь? И вы мне ответили, что бардак – не худшая из форм существования белковых тел на земле, что ничто никогда не кончается и никогда не начинается, начала и конца нет, и так уж нам определено, что мы всегда будем накануне накануне. Помните? И что это и есть жизнь, а нелепицы, изгибы, взлеты, падения и составляют сущность ее, но все равно все будет о’кей, белка, свисток, богатство и покой. А что вы теперь думаете, когда потоки крови, к счастью, иссякают, и текут лишь слабые ручейки ее, инициируемые ковырянием засохших болячек? Когда все вроде бы лучше, но мир, который и прежде глуп был, таковым идиотским и остался? Жду ответа, как весна лета, честная вы мысль, господин оракул, черноземная вы сила...»

Евгений Анатольевич потер пальцами правой руки лысину и устремил в будущее свой загадочный взор.

– То и думаю, что думал, – буркнул он. – Деточек только жалко, они-то здесь при чем? Но ведь и деточки это... вырастают...

*

Этот короткий роман, аукающийся с каноническим текстом русского классика Ивана Тургенева (1818–1883), я сочинил в рекордно короткий (для себя) срок – две недели. По написании роман мне тут же принес сюрпризы. Во-первых, из статьи критика Сергея Чупринина (р. 1947) я узнал, что это называется «римейк»; во-вторых, его тут же зачислили по разряду до сих пор не понятого мною явления, именуемого «постмодернизмом»; в-третьих – за его идейную непочтительность на меня обиделись все: коммунисты и монархисты, космополиты и почвенники, диссиденты и гэбэшники, демократы и красные, белые, зеленые, голубые... Обиделись зря, я же указал в подзаголовке, что, собственно, это не мои слова, а роман персонажа романа, написанного персонажем романа.

...на берегу Штарнбергерзее, недалеко от Мюнхена... – Там я жил два месяца «на стипендии» в городке Фелдафинг летом 1991 года, но за все это время не написал почти ничего. А только вертел головой, пытаясь познать перед возвращением на родину чужую действительность, запомнить ее реалии, лица и жесты того времени. Текст, который вы читаете, появился лишь через год с небольшим. Я не поменял в нем ни слова в длительном процессе его издания, переиздания, переводов на другие языки. Владимир Лукич... Михаил Сидорович... – Все совпадения имен персонажей с именами конкретных личностей, например В.И.Ленина (1870–1924) и М.С.Горбачева (р. 1931 и дай Бог ему здоровья!) являются сущностными, но несущественными. Это же относится и к таким персонажам, как Борис Апельцин–Горчаков, уральский крепыш родом из райкома партии, или Николай Романович, полагающий, что он и есть русский царь. И к прочим живым элементам данного повествования, включая Инсанахорова.

Хоннекер – тогдашний начальник ГДР (1912–1994). В марте 1991 года Хоннекера тайно вывезли на военном самолете в СССР, однако уже в декабре 1991-го обязали в трехдневный срок покинуть страну. Он нашел убежище в посольстве Чили в Москве, но 30 июля 1992 был выдворен из России в Германию, где судебное преследование против него было прекращено из-за плохого состояния здоровья бывшего Вождя.

Биргартен (нем.) – пивная на свежем воздухе.