Ресурс Антихриста

— Ну, вам в этом смысле попроще, у вас миссия другая, — заметила Астахова. — А вот имидж подправить для пользы дела не мешало бы: куртку кожаную я на вашем месте сменила бы на какую-нибудь дерюгу, бриться недельки две-три не надо, обувку надеть порастоптанней, в общем, изобразить нечто среднее между бомжем и спившимся интеллигентом.

— Спасибо, учту на будущее.

— Только не обижайтесь, ладно, — настроение у Астаховой было приподнятое, точно она ехала на долгожданное свидание с любимым мужчиной. — Заболтала я вас, так что вы хотели узнать о Валере?

— Наташа, вы не знаете, где сейчас находится ваш брат? — спросил Верховцев.

— А где ему быть, в рейсе, — без тени сомнения сообщила Астахова, как будто это было что-то само собой разумеющееся.

— Когда он ушел в рейс, не вспомните? — по инерции задал вопрос Олег.

— В июне.

Верховцев замер на месте как пригвожденный и, невольно прижав к себе руку Астаховой, заставил остановиться и ее.

— Наталья Дмитриевна… Наташа… а вы ничего не путаете?

— Господи, что с вами? Давайте-ка лучше перебежим, пока зеленый горит, — указывая взглядом на светофор, предложила Астахова. — Вон как раз мой трамвай идет, там и продолжим…

Как определил на глазок Верховцев, они были примерно одного возраста. Сестра Каретникова производила впечатление общительного и неунывающего человека. Ее, цвета спелых маслин, глаза, обладая каким-то внутренним магическим блеском, лучились при взгляде на собеседника, и в них то и дело вспыхивали веселые искорки, словно какой-то озорной бесенок потехи ради раздувал тлеющие угли костерка. На однообразном фоне серых, угрюмых и озабоченных физиономий, которые сплошь и рядом заполняли городские улицы, ее лицо выгодно выделялось, как приятное исключение.

В трамвае они сели рядом. Верховцев уже было собрался открыть рот, но она его опередила:

— А почему вы вдруг интересуетесь моим братом? Он что, чего-то там натворил?

Олегу при жутком лимите времени было недосуг пускаться в пространные объяснения и он немного слукавил:

— Если в двух словах, то дело обстоит так: некая хитрая фирма в Риге собрала с вкладчиков деньги, причем сумму весьма значительную, а далее все банально — ее президент ударился в бега…

— А причем здесь Валера? — с недоумением посмотрела на него Астахова.

— Ваш брат в некотором роде причастен к этой фирме. Он был спонсором этой фирмы при ее основании, скорей всего не единственным, но тем не менее…

— Валера-бизнесмен?! Представить не могу, смешно даже, — искренне улыбнулась Астахова. — Да вы его пошлите на рынок торговать — прогорите в два счета… А как фирма-то называется?

— «Пикадор». Фамилия президента Таланов.

— Нет, не слышала, — чуть подумав, проговорила Астахова. — Ну, я вас отвлекла, спрашивайте меня дальше. На чем мы там остановились?

— На том, что ваш брат сейчас якобы находится в рейсе.

— Почему «якобы»? — снова удивилась она. — Нет, Олег, вы что-то темните… А где ж ему быть?

— Наташа, вы не могли бы назвать точную дату, когда вы видели его в последний раз? — оставив ее вопрос без внимания, поинтересовался Верховцев. — Я понимаю, что это будет непросто, но все же постарайтесь…

— Почему непросто, как раз наоборот, проще пареной репы. Валера заезжал домой одиннадцатого… да, одиннадцатого июня.

— Одиннадцатого?! — повторил за ней ошеломленный Верховцев. Какое-то время он сидел как в гипнозе, не в состоянии мгновенно переварить столь неожиданную информацию. — Простите, Наташа, а вы не ошиблись, что одиннадцатого?

— Я не могу ошибиться, — уверенно заявила Астахова, — двенадцатого у меня день рождения, а это было как раз накануне. Приехал Валера, привез мне цветы, подарок, извинился, что не может придти на день рождения…

— А он не объяснил, почему? — не выдержал Верховцев.

— Конечно объяснил, сказал, что уходит в рейс завтра. Я удивилась, говорю, ты ведь, мол, только что с моря пришел, а он ответил, что подвернулся очень выгодный внеплановый рейс, можно хорошо заработать, и он не хочет упускать такого шанса.

— Та-ак, — протянул Верховцев, обдумывая услышанное. — И вы полагаете, что он сказал вам правду?

Астахова повернулась к нему, в ее взгляде смешались удивление и любопытство:

— Странные вы задаете вопросы, однако. Скажите на милость, а какой ему смысл говорить мне неправду?

— Не знаю… не знаю… — пробубнил себе под нос Верховцев. Он не был готов к такому повороту событий. Утверждение Астаховой напрочь ломало всю стройность версий, выношенных и взлелеянных им многими часами раздумий, превращало их в прах. — А вспомните, Наташа, не было ли в поведении вашего брата чего-то необычного в тот его приезд? Может быть, вам что-то бросилось в глаза, пусть даже какая-то мелочь, несущественная на ваш взгляд деталь. Не припоминаете?

— Одно скажу, веселым он мне тогда не показался, скорей всего озабоченным, но ничего необычного я в этом не усматриваю.

— А как долго он пробыл, что делал, о чем с вами разговаривал?