Ресурс Антихриста

Машина не сразу тронулась с места; руки не слушались, и он никак не мог вставить ключ зажигания. Только выехав на знакомое шоссе, вице-президент «Пикадора» начал понемногу приходить в себя, успокаиваться. Надо было что-то предпринимать, и мозг, высвобождаясь из тисков стресса, принялся лихорадочно работать. По мере приближения к Риге он все полнее осознавал драматизм ситуации, в которой оказался из-за стечения нелепейших обстоятельств. Он ехал на встречу с другом, чтоб получить ответы на мучившие вопросы, а вместо этого жизнь чьей-то злой волей подкинула ему уйму новых. Да каких… в пору сойти с ума!

5

Ему повезло — Серебрянский оказался на месте, у себя в офисе. После того, как секретарь фирмы переключила телефон, Каретников обратился к нему без предисловий:

— Юлий Викентьевич, мне надо с вами встретиться по очень важному делу. Срочно! Я могу к вам приехать прямо сейчас?

Серебрянский ответил не сразу:

— Сейчас? Так ведь я, дорогой, уже закругляюсь, скоро пять. Это мы при коммунистах до ночи в кабинетах торчали, парились, служебное рвение друг перед дружкой выказывали. Теперь нужды в этом нет — на себя работаем, а не за красное знамя.

— Хорошо, — перебил его Каретников, — тогда предложите сами.

— Ну, у меня вообще-то сегодня вечер распланирован…

— Юлий Викентьевич, — продолжал настаивать Каретников, — поймите, дело крайне серьезное и не терпит отлагательств.

— Что, есть какие-то новости?

— Новости?! Это не новости… Я не знаю, как ЭТО назвать, слов просто нет… Тут такое случилось…

— Заинтриговал, — в голосе Серебрянского проскользнула нотка неподдельного интереса. — Значит так, приезжай-ка к часикам восьми ко мне на дачу.

— Это там же, в Дарзини? — уточнил Каретников.

— Э нет, милый друг, я теперь обосновался в Сужи. Дорогу на Яунциемс знаешь? Давай сделаем так…

Условились, что в восемь вечера на развилке яунциемского шоссе у воинской части его будет ждать машина с человеком Серебрянского, за которой он и проследует до дачи Юлия Викентьевича.

— Вот тут я теперь и отключаюсь от суетной городской жизни, — проговорил Серебрянский, завершая проведенную для Каретникова экскурсию по всем апартаментам своего роскошного коттеджа. — А дарзиньский особнячок я дочери оставил, пусть самостоятельно хозяйничать приучается.

Как ни порывался Каретников начать важный разговор, без этой самой экскурсии выслушивать его Серебрянский решительно не желал.

Дача Юлия Викентьевича поразила Валерия. И не столько своим размахом и оригинальностью проекта, сколько великолепием отделочных работ, внутренним убранством помещений. На первом ее этаже размещались гараж, бойлерная, кухня, туалет с безупречной испанской сантехникой, сауна с овальным бассейном, облицованным дорогим кафелем, на втором — комната отдыха, рабочий кабинет с библиотекой и уютная гостиная с камином, на третьем была мансарда со спальней и солярием на просторной террасе. Двери, лестницы, перила — все было сделано из дуба, везде паркет. Интерьер дополняли дорогая добротная мебель, витражи, картины — словом все, вплоть до мелочей, говорило о достатке и состоятельности хозяина.

«Да, ничего общего с той дачей на Гауе, — подумалось Каретникову после окончания осмотра. — Обитель Игоря по сравнению с этим дворцом — просто хижина дяди Тома. Последняя обитель, роковое пристанище…»

— А знаешь, дорогуша, я ведь живу по меркам этого местечка скромно, — произнес Серебрянский, словно читая его мысли, когда они вышли на террасу. — Да-да, поверь, весьма скромно. Глянь вон вокруг, что творится — Монте-Карло, Ницца, Монако, разве что без Средиземного моря. Видишь вон то сооружение? — показывал Юлий Викентьевич, — чем не Ласточкино Гнездо в миниатюре? Владелец — президент банка, причем учти, средненького банка. А тот замок под средневековье? Там обитает небезызвестная госпожа Лаздиня — ювелирные, галантерейные магазины… У нее одной прислуги с две футбольные команды наберется, не то что у меня три с половиной человека, да и то из числа служащих фирмы. Надо же дать своим людям подработать.

Они вернулись в гостиную, и Серебрянский усадил Валерия за изящный инкрустированный столик вблизи камина. На нем стояла богатая ваза с ассорти свежих фруктов и блюдо с аппетитными бутербродами на любой вкус.

— Это так, для разминки, — заметил Серебрянский, открывая бар, заставленный несметным количеством всевозможных бутылок. — Внизу, в подсобке Алим шашлычки по-карски готовит — пальчики проглотишь! И наше, морское блюдо будет — кальмары по особому рецепту. Питие сам выбирай: водка, коньяк приличный есть, шотландское виски…

— Пожалуй виски, — сказал Каретников. Коньяк уже был с утра в «Пикадоре», а недопитая водка рядом с мертвым Игорем до сих пор стояла у него перед глазами.

Юлий Викентьевич на правах хозяина плеснул ему виски из пузатой бутылки, сам же предпочел простую «Столичную».

— Выпьем без тостов, не люблю излишней помпы, а потом уж и дела обсудим, — предложил он, поднимая свой бокал.