Ретроскоп

— За несколько тысячелетий медленной деградации культуры и постоянных переселений гипербореи опустились до уровня кочевых племён, у которых земледелие имело подчинённый характер по отношению к скотоводству. Единственное, что менялось мало, так это традиции, унесённые ими со своей родины, с берегов Ледовитого океана, который ледовитым тогда ещё не был. У них, как и полагалось, на первом месте были мужчины, а женщины — на вторых ролях, но пользовались большой свободой и уважением. Например, обычай погребения жён вместе с умершим мужем только позднее стал обычаем, как, впрочем, и многожёнство. Но первоначально практиковалось единобрачие. Жена часто кончала самоубийством одновременно со смертью мужа — по собственной воле, из настоящей любви, понимаешь? — хотя имела полное право вступить во второй брак, и это не осуждалось. Добровольное восхождение на погребальный костёр обставлялось очень торжественно и выглядело эффектно. Ну и во всём остальном женщины были наравне с мужчинами, но их главной обязанностью считалось рождение детей и хранение семейного очага — всё в подобном роде. Понятно, такая обуза сама собой отодвигала их на задний план в повседневной жизни. Потомки гипербореев вели непрестанные жестокие войны с соседними племенами, а иногда и друг с другом. По мере того, как гибли мужчины, женщины и девушки занимали их места, и это приводило к тому, что некоторые отряды больше чем наполовину, а то и целиком состояли из женщин. Прекрасные наездницы, они владели всеми видами оружия и могли сражаться как в конном, так и в пешем строю. Некоторые из них — те, что не были уже способны к деторождению, действительно ампутировали себе одну грудь или обе — для более удобной стрельбы из лука, как стали считать позднее. Однако ритуал имел прежде всего мистический смысл. Символ принесения в жертву богам войны своего женского естества… Если учесть уровень медицины того времени, когда операция проводилась без наркоза и заканчивалась прижиганием раскалённым в костре мечом, да ещё это делалось на глазах у всего племени, странствующих торговцев и послов союзников, то такие нравы не могли не получить широкую известность среди соседних народов. Отдельные ритуалы, да ещё свирепость и беспощадность амазонок наводили дикий ужас на врагов. Они ведь были, по сути, смертницами, только выбирали гибель в бою вместо погребения заживо или сожжения на костре, а основной задачей считали месть за погибших мужей. Такие штуки, как поголовное истребление на захваченных территориях всех мужчин вплоть до грудных младенцев, были обычным делом. Они не брали пленных, а зачастую и добычу, выжигая на своём пути все поселения подряд, заранее планируя рейд только в один конец — без возвращения обратно. Можешь не сомневаться, что мифы, в которых описываются победы героев над амазонками, сущая брехня, придуманная пострадавшими от их нашествий ради самоутешения, поскольку в действительности всё бывало наоборот. Ну и, конечно, иногда среди амазонок попадались властолюбивые женщины, не спешившие умирать; скорбь оказывалась подзабыта среди кровопролитных сражений и лесбийской любви, которая процветала в их шатрах. Тогда организовывались настоящие профессиональные дружины опытнейших убийц, которые ничем кроме войны не занимались, и уж эти-то не брезговали ни добычей, ни ловлей рабов. Но настоящим народом они никогда не были. Когда войны наконец прекращались, и подрастало достаточное число детей мужского пола, на их землях начиналась нормальная жизнь, а если мирный период длился долго, то «королевство амазонок» бесследно исчезало, чтобы возникнуть вновь в случае необходимости. Позже можно наблюдать то же самое у древних ариев, скифов, славян и скандинавов, только в более скромных масштабах, ведь все они так или иначе подверглись влиянию гиперборейской культуры.

Родовые и межродовые связи у потомков гиппербореев были очень сильны, и вели они себя соответственно. Стоило кому-то постороннему задеть один род, как в свару тут же ввязывались и все соседние с ним рода, а если враг упорствовал и продвигался вглубь страны, то начиналось что-то вроде цепной реакции. Не успевали агрессоры как следует поразмяться, как перед ними возникало целое войско, причём непрестанно увеличивающее численность за счёт регулярно прибывавших подкреплений. Такой феномен породил ещё один миф — о воинах, растущих прямо из земли, если в неё посеять зубы дракона. Помнишь греческий миф об аргонавтах? Язон пашет и засевает поле; на нём вырастают воины, с которыми он должен сражаться. А зуб дракона, да будет тебе известно, у древних символизировал вражду. Конечно, в мифе идёт речь о Колхиде, но оттуда до причерноморских степей рукой подать.

Стейбус с невольным уважением посмотрел на Агиляра.

— Хочешь, я порекомендую тебя в Институт сравнительной истории? — спросил он. — Место ведущего исследователя тебе гарантировано.