Рецепт апокалипсиса от Учих СИ)

— Неужели целоваться со мной — настолько отвратительно?

— Эээ… Ну… — Наруто сбился на середине мысли, поняв, что расстроил меня. — Ненене, дело не в тебе. Просто, если бы это была Сакура, ну, то есть Хината… Короче, ты не виноват…

Узумаки замолк, окончательно потеряв мысль, и не зная, как меня утешить.

— Ладно, не парься, — я перестал разыгрывать комедию и хмыкнул. — Я и так знаю, что потрясающе целуюсь, особо впечатлительные девушки даже сознание от удовольствия теряли. Я настолько хорош, что мог бы мастер классы проводить. Кстати, если тебе надо улучшить свою поцелуйную технику, обращайся. Помогу, чем смогу.

— Нет, не надо, я уже умею, — слегка порозовевший от смущения Наруто уткнулся в мои записи, делая вид, что полностью поглощен процессом.

По мере чтения Наруто еще несколько раз восклицал или бормотал что–то недовольное. К моему удивлению, его скорость чтения была лишь немного ниже, чем у Итачи. Хотя нии–сан специально растягивал удовольствие, ведь с шаринганом мог запомнить страницу целиком, а вместо этого вчитывался в каждую строку.

Повествование заканчивалось как раз на смерти Забузы и Хаку, и Наруто, отложив последний листок, печально шмыгнул носом.

— Тут они и правда умерли?

— Читателям нравятся драмы, — я развел руками. — Ты подожди, пока я про четвертую мировую писать начну, там вообще можно обрыдаться.

— А может не надо?

— Надо, Фе… кхм, надо. И это еще что. Вот сцена, где Саске убивает Итачи, а потом обещает уничтожить Коноху — вообще моя любимая.

— Эээ… — Наруто покосился на меня, даже не зная, что на это сказать, а Итачи едва заметно дернулся.

Как я понял, в целом моя писанина и Наруто, и Итачи понравилась, хотя их здорово напрягали всякие отклонения от известного им развития событий. Но тем не менее, это не мешало им едва ли не стоять у меня над душой, ожидая очередную проду. Только благодаря таким настойчивым читателям первая книга была закончена в рекордные сроки — всего за полтора месяца. Конечно, это пока только черновик, и его еще править и править, но Наруто авторитетно заявлял, что книжки эро–санина и рядом не лежали, и что Джирайя позеленеет от зависти, когда это прочтет.

А некоторое время спустя Хаширама наконец закончил свои издевательства надо мной, которые он почему–то называл медицинскими дзюцу. Впрочем, надо признать, они принесли результат — количество чакры, вырабатываемой в моем организме заметно увеличилось, и теперь она просто не успевала целиком утекать во внутренний мир. Кстати, тот тоже за это время претерпел небольшие изменения — появилось больше чистой воды, а кое–где черная масса уплотнилась настолько, что начала напоминать скалистые острова.

Прошло еще несколько недель, прежде чем Хокаге решили, что мне можно попробовать использовать чакру. И конечно же, я первым делом начал с шарингана. Активация одного томое прошла нормально, и ободрившись, я «включил» сразу три, а потом и Мангеке. Все прошло на удивление гладко, и чакра не пыталась выйти из–под контроля, поэтому я решился на эксперимент и второй раз в жизни активировал риненган. И тут в голове словно что–то щелкнуло, зрение само собой переключилось на какой–то черно–серый режим, а в памяти начали всплывать знания, которых там прежде не было. Это было почти как с Аматерасу, когда я неким неведомым образом вдруг понял, как его применять. Сейчас же я получил информацию о том, как призывать метеориты и монстров вроде тех, что были у Пейна, а еще как использовать чужие тела в качестве временного вместилища. Похоже, Нагато тоже начинал с этого. Как я понял, он даже пытался оживить Яхико с помощью этой техники, но у него получилась только бездушная марионетка, которая впоследствии стала первым телом Пейна. Похоже, знание о том, как открывать врата в Чистый мир и возвращать оттуда души появится позднее. Представляю, что чувствовал Нагато, когда осознал, что может по–настоящему воскрешать людей, но помочь своему другу уже не в силах, так как прошло слишком много времени.

Но что самое забавное — оказывается, эта техника Шести Путей очень похожа на тот способ, которым я сам воспользовался, когда меня каким–то неведомым образом занесло в голову Саске. Суть этого дзюцу заключалась в том, чтобы собрать воедино осколки ментальной оболочки, которая неминуемо разрушается в результате смерти или сильных моральных потрясений, а потом подселить внутрь нее копию сознания — что–то вроде моих внутренних личностей. Кажется, мы с риненганом были просто созданы друг для друга, раз я за десять лет до его пробуждения начал использовать похожие техники.