Рецепт апокалипсиса от Учиха

— Это все ведь из–за меня? Это мое гендзюцу так сильно тебе навредило?

— Нет, — поспешил я его разуверить. — Это все из–за тех знаний. Кстати, если я вдруг начну рассуждать, что весь этот мир — лишь иллюзия, а все мы — выдуманные персонажи, не обращай внимания, ладно? Я в это сам не верю, впрочем, я вообще мало во что верю. И последнее — у меня в некотором роде расщепление личности.

— Что это значит?

— Ну, на данный момент во мне триста сорок две личности.

Итачи, и так не отличавшийся здоровым цветом лица, побледнел еще сильнее.

— Не волнуйся так. Они мне помогают, и создал я их сам и вполне осознанно. Мои самые сложные техники разработали именно они. Но у них те же проблемы с мотивацией, что и у меня, поэтому порулить телом они не рвутся. Если я вдруг буду вести себя странно, ну, то есть более странно, чем обычно, не обращай внимания. Мое помешательство вполне контролируемо, и за все это время в Конохе никто даже не заподозрил. На этом вроде бы все. Нии–сан, не делай такое лицо! Сейчас со мной все в порядке, я вполне доволен своей жизнью, поэтому не смей вести себя так, будто я при смерти!

Я взял Итачи за щеки и растянул их в стороны, пытаясь изобразить на его лице улыбку.

— Нии–сан, соберись, ты мне нужен!

Кажется, немного помогло, по крайней мере, Итачи больше не выглядел таким подавленным.

— Ты так и не спросил, почему я уничтожил наш клан. Как много тебе известно?

— Немного о прошлом, но только об основных событиях, и еще будущее, примерно на четыре года вперед.

— Почему только четыре года?

— Я предполагаю, что тогда наступит конец света.

«Точнее, конец манги».

— Но это вряд ли, возможно, это просто конец эпохи. Хотя наиболее вероятная причина — я просто не успел прочитать дальше.

— Прочитать? — Итачи недоуменно посмотрел на меня.

Я в ответ пожал плечами:

— И досмотреть тоже не успел.

Мы некоторое время сидели в молчании. Итачи — переваривая новости, а я просто давал ему время прийти в себя.

— Я снимаю гендзюцу, — наконец произнес я.

Нии–сан кивнул и вернул лицу безразличное выражение.

Когда мы вернулись в реальность, оба уже выглядели точно так же, как и до этого разговора.

— Нии–сан, хочешь, я покажу тебе какую–нибудь историю? Правда, они довольно детские, ведь я их для Наруто создавал. Но зато веселые и с хорошим концом.

— Не думаю, что смогу сосредоточиться на сюжете.

— И все–таки, посмотри. Хуже все равно не будет.

— Ладно.

Я включил на экране Шрека. Помню, когда смотрел его в первый раз, смеялся так, что живот заболел. Итачи же сидел с каменным лицом. Я придвинулся к нему, чтобы наши плечи соприкасались, и начал транслировать ему свои ощущения. Система самогендзюцу работала нормально, в нужный момент посылая мне те или иные эмоции, а я проецировал их на него.

— Смейся. Или плачь. Все хорошо. Этот вариант жизни нравится мне намного больше того, где ты умер. Думаешь, если бы я узнал всю правду в будущем, то не сошел бы с ума? Пусть не так явно, но я все равно не был бы нормальным.

Я чуть усилил гендзюцу и заметил, как губы Итачи дрогнули в улыбке. Возможно, все еще будет в порядке.

Глава 4. Вам кого?

В каменной комнате даже едва слышный звук дыхания отдавался легким эхом. Полежав еще пять минут с закрытыми глазами, я понял, что заснуть решительно невозможно. За пять лет я настолько привык к сопению Наруто по ночам, что больше не мог спать в одиночестве. Конечно, можно было бы усыпить самого себя или создать для компании клона, но у меня есть одно нерушимое правило — никогда не пользоваться заменителями, если есть возможность получить оригинал. Поэтому я встал и отправился к комнате брата.

— Нии–сан, можно к тебе?

Итачи не спал, он просто сидел на постели и пялился в пустоту. Кстати, я первый раз видел его с распущенными волосами.

— Я разучился спать в одиночестве. Не против, если я посплю у тебя?

Брат слегка заторможено кивнул, и я мгновенно юркнул к нему под одеяло, благо футоны здесь, похоже, были рассчитаны на людей с шириной плеч под два метра. Глаза Итачи пораженно расширились, все–таки, я даже когда совсем маленьким был, не просился к нему в постель.

— Я тебя усыплю, — проинформировал я его. — А то будешь всю ночь думать о какой–нибудь ерунде.

— Не…

Но я уже коснулся точки над его переносицей и наложил усыпляющее гендзюцу. Итачи рухнул лицом в подушку. Перевернув его на спину, устроился рядом.

Шииииикарно. Наруто все–таки мелкий и немного костлявый, как его ни корми. Да еще и брыкается во сне. А Итачи большой и теплый. И спать на нем чертовски приятно. Не то чтобы в комнатах было холодно, похоже тут какое–то специальное дзюцу, но голые каменные стены уюта определенно не добавляют.

Утром я проснулся первым.

— Ммм… — потянулся и сонно поморгал.

Взгляд уперся в голый мужской торс, скользнул по разметавшимся по подушке черным шелковистым волосам, перебрался на расслабленное, умиротворенное во сне лицо. У Итачи такие длинные ресницы… Красивый, зараза.

«Так, стоп! Дыши глубже, детка. Вдох–выдох, вдох–выдох. Ты парень. Парень! А это твой брат!!!»