Рецепт красивой смерти

– Сейф заклинило, – заученно произнес Кросс. – Тут система допотопная. Он вроде как открылся, я сквозь щель даже бумаги вижу, но достать их не могу. Язычок на полпути застрял и ни в какую не поддается. Этот Гуров, видно, жмот еще тот. Его сейфу только в музее и место.

– Ладно, действуй по-другому, – подумав, сказал Зверев.

– По-другому, это как? – Кросс сделал вид, что не понял.

– Ты там один? – вдруг спросил Зверев.

– С журналистом. Вроде как.

– Не понял, что это значит? – переспросил Зверь.

– Он в отключке.

– Это хорошо. От него нужно избавиться.

– Совсем убрать?

– Нет, наполовину. Забыл, как в прошлый раз нас подставил? Я ведь говорил тебе, что Дорожкина и Тельника твоего оставлять нельзя, а ты уперся. – Зверев говорил свободно, даже не подозревая, что каждое его слово записывается.

– Но как? Его ведь видели с тобой в клубе, об этом ты не подумал?

– Не знаю как! Придумай что-нибудь. Вы ведь в загородном доме, так? Устрой утечку газа или еще что. Только сперва в сейфе все сожги, раз уж достать не можешь. Учить мне тебя, что ли?

– Баллон газовый тут есть, – поймав взгляд Гурова, проговорил Кросс.

– Вот и воспользуйся им. Сделаешь все, убедись, что результат стопроцентный, не как в прошлый раз, – наставлял Зверев. – В клуб не торопись, останься неподалеку.

– Зачем? – этот вопрос Кросс задал скрепя сердце, так как знал, каков будет ответ, но слышать его не хотел.

– Это же Гурова дача, верно? Значит, он первым прискачет. Тут ты с ним и разберешься, – спокойно объяснил Зверев.

– Он – мент, – отводя глаза от лица полковника, проговорил Кросс. – Знаешь, сколько за убийство мента дают?

– Не твоя забота, с этим я разберусь.

– Как разберешься? Его убийцу вся Москва искать будет. Или, думаешь, кто-то в двойной несчастный случай поверит? Сначала журналист в огне сгорел, а потом и мент в огонь бросился и тоже сгорел?

– Кросс, ты что, за свою шкуру трясешься? – вскипел Зверев, он просто не выносил, когда ему перечили. – Забыл, как я тебя от расправы братвы под своим крылом укрыл? Или теперь спасение твоей никчемной жизни уже ничего не стоит?

– Тот долг я отплатил сполна, – сдерживая гнев, произнес Кросс.

– Это ты так решил? Странно. Я всегда думал, что спасение жизни – неоплатный долг. – В голосе Зверева зазвучала угроза. – Что ж, жаль, если для тебя это не так.

– Забудь! Я все сделаю. Уберу журналиста, дождусь Гурова, кончу его и вернусь. И на этом мой долг будет оплачен.

– Хорошо, пусть так, – внезапно согласился Зверев. – Но в клуб не приезжай. Перекантуйся где-нибудь пару дней. Я тебе позвоню.

Из телефонной трубки понеслись гудки. Кросс сидел, низко опустив голову. Последние слова Зверева ему не понравились. Он знал Зверя слишком хорошо, чтобы не понять, что означала последняя фраза. Зверь решил избавиться и от него. Понял это и Гуров. Он убрал телефон и негромко произнес:

– По крайней мере, теперь ты знаешь, что это не предательство, а самозащита. Считай, ты вытянул лотерейный билет, когда согласился на мое предложение.

– Нет никакой лотереи, полковник. Просто сегодня не мой день, – медленно протянул Кросс, и в этот момент снова зазвонил телефон.

Кросс не отреагировал. Телефон звонил и звонил, а он продолжал безучастно смотреть в окно. По пыльному стеклу ползала муха. С каждым шажком она все ближе подбиралась к паутине, которую сплел хитрый паук. «Вот так и я, – думал Кросс. – Ползал, ползал по чужой грязи, а в итоге все равно в паутину угодил».

Спустя неделю Гурова и Крячко вызвал к себе генерал. В кабинете он был не один. За массивным столом сидел представительный мужчина средних лет в штатском костюме, но с военной выправкой.

– Товарищ генерал, полковник Гуров по вашему приказанию прибыл! – косясь на генеральского гостя, отчеканил Лев.

– Товарищ генерал, полковник Крячко по вашему…

– Отставить, Крячко! Устроили тут, понимаешь ли, показательные выступления. Я вас не за этим вызвал. – В глазах Орлова заиграли смешинки. – Значит, увидели постороннего и давай козырять? Эх, вы, актеры, а еще полковники!

– Так положено же, товарищ генерал, – смущенно протянул Крячко.

– Гость мой, между прочим, по вашу душу, – вдруг выдал Орлов. – Так что вам не передо мной, а перед ним расшаркиваться следует.

– Скажете тоже, товарищ генерал, – улыбнулся представительный мужчина и сразу стал каким-то домашним. – Зря вы все это затеяли, право слово, зря.

– То есть как это, зря? Будь моя воля, я бы все Управление на плацу выстроил, – заявил Орлов. – Не каждый день моим бойцам от лица президента благодарности выносят.