Рецепт любви

Я ухмыльнулась тому, как хорошо она меня знала. Если я правильно помню, это была не эбола, а штамм менингита. Честно говоря, в то время в нашем районе было много случаев.

Фиона была права. В тот день я была чертовски взвинчена. Накануне вечером у меня была паническая атака. Но мне пришлось отказаться, потому что нам нужна была эта свобода.

— Я снимаю свой дом, — продолжила она. — У меня никогда в жизни не было собственного дома. Это самый долгий срок, который я пробыла на одном месте. Потому что мне здесь нравится. Потому что я сделала это место своим домом. И моя гребаная виза истекает через год, но я больше нигде не хочу быть. Как бы мне, блять, ни нравилось работать на тебя, и я не могу представить себя где-то еще, хоть я и тсарше тебя, я твой сотрудник, — она указала на меня. — У тебя есть дом. Ты сама отремонтировала эту гребаную штуковину, а я даже не могу собрать мебель. Ты создала это, — она обвела руками пространство. — Этот бизнес. Заполнила все гребаные документы, которые там надо заполнять. Ты в банк ходила. Все, к чему ты стремишься в своей жизни, у тебя получается, — она потянулась, чтобы сжать мою руку. — Ты думаешь, что из-за того, что у тебя тревога, ты слабачка, — она покачала головой. — Это только делает тебя сильнее. Более впечатляющей. Чтобы ты успешно двигалась по жизни.

Хотя она подбадривала меня, ее слова только заставили меня рыдать сильнее.

— Я люблю тебя, — сказала я сквозь слезы.

— А я тебя больше, сучка, — ответила она, подмигнув.

Именно тогда я поняла, что пережила не одну историю любви, а множество. Что «долго и счастливо» существовало по-разному, и мне посчастливилось иметь их целую кучу.

***

Я ожидала, что мне будет больно находиться рядом с семьей Роуэна, ведь я потеряла свою. Так и было. Но только потому, что я испытывала агонию каждый раз, когда вдыхала и выдыхала. Теперь боль была моим постоянным спутником.

Но было невозможно испытывать горечь или обиду из-за того, чего у меня нет, когда я была рядом с семьей Роуэна. Они приняли меня в ту же секунду, как я переступила порог их дома.

Хотя, еще до этого.

Как только мы въехали на подъездную дорожку к прекрасному двухэтажному дому с широким крыльцом, цветущим садом и ярко-желтыми ставнями, входная дверь распахнулась, и из нее выскочила женщина.

Рука Роуэна на моем бедре напряглась, прежде чем он потянулся, чтобы поцеловать меня в макушку.

— Приготовься, кексик, — пробормотал он, расстегивая мой ремень безопасности.

Тогда я почувствовала укол нервозности, мой единственный другой опыт знакомства с семьей бойфренда был ужасным.

Но мне не пришлось долго беспокоиться о температуре в доме семьи Деррик, потому что моя дверь открылась.

— Ты здесь! — воскликнула женщина, хватая меня за руку и вытаскивая из машины.

Я была заключена в ее объятия в ту же секунду, как вышла.

От нее пахло ванилью и дорогими духами.

— Вау, ты прекрасна, — заявила она, держа меня на расстоянии вытянутой руки.

Я предположила, что эта женщина была матерью Роуэна, поскольку у нее такие же льдисто-голубые глаза и темно-каштановые волосы. Ее волосы были длиннее, касались плеч, обрамляя прелестное лицо, покрытое тонкими морщинками от тех лет, что она провела в улыбке, если судить по морщинкам в уголках глаз.

Она была маленькой, лишь немного выше меня и гораздо стройнее сложена, в белой водолазке и свободных джинсах, выглядела непринужденно и стильно.

— Приятно познакомиться с вами, миссис Деррик, — ответила я, радуясь, что мой голос не дрогнул от нервозности.

— О, только не это дерьмо про миссис Деррик, — она махнула рукой. — Называй меня Джилл, или… мама, если хочешь. Я не буду заставлять, если для тебя это слишком странно, — она лукаво улыбнулась Роуэну, который обходил машину.

— Господи Иисусе, мам. Ты отпугнешь ее еще до того, как она войдет в парадную дверь, — проворчал Роуэн, но опытное ухо уловило теплоту любви в его тоне.

Она добродушно закатила глаза жестом, который казался также отработанным и любящим, прежде чем подмигнуть мне.

— О, как будто я могу ее отпугнуть, — она взяла сына за руки и поцеловала его в щеку. — Посмотри на себя, — она сжала его щеки.

Я не могла перестать ухмыляться.

Мэгги рявкнула на Джилл, очевидно, устав терпеливо ждать внимания своей бабушки.

Джилл подчинилась, повернувшись, чтобы схватить собаку за морду и тоже поцеловать в мордочку.

— А ты, моя дорогая, еще более неотразима, — она взглянула на меня снизу вверх. — Держу пари, у вас была любовь с первого взгляда, не так ли?

— Да, так оно и было, — ответила я, не задумываясь. И я не смотрела ни на Джилл, ни на Мэгги. Я смотрела на Роуэна, давая понять, о чем говорю.

Мои щеки залились румянцем от напряженного молчания, наступившего после моих слов, и от того, как Роуэн смотрел на меня, что было совершенно неуместно, учитывая, что его мама прямо здесь.

Я прочистила горло, заставляя себя обратить внимание на Джилл, которая сияла, глядя на меня.