Рецепт надежды

– Нет, вы на неё посмотрите, вся в эсэмэсках и любви! – возмутилась Таирка и сунула Ире в руке пакет с разбившимся горшком и базиликом. – Вот, держи! Жалко было выбрасывать. Небось любимый подарил!

Троллейбус Ире попался сонный – еле полз.

Ира посматривала в окно, любуясь зелёной листвой, сквозь которую просвечивал жёлтый свет, первый предвестник того, что лето перевалило за половину. На окне застыла россыпь капель, будто дождь раздумывал: пойти или нет.

– Громыхает, – сказала, ни к кому не обращаясь, бабуля в розовой блузке с кружевами, нервно обмахивающая лицо журналом.

Ира улыбнулась ей. На душе было спокойно. Чай с сухариком и душевный разговор с Катариной вселил и в неё уверенность.

Скоро она обнимет Игоря, и все обиды забудутся.

Вот только из сумки пахнет базиликом, который Ира, жалея, всё-таки унесла домой. Странное дело – запах. Ещё утром Ире нравился пряный аромат фиолетовых листьев, она часто добавляла базилик в салат, прятала листик между сыром и ветчиной в сэндвичах, даже посыпала им гречку.

Но теперь запах напоминал о расхулиганившихся учениках и потому тревожил и даже слегка раздражал.

Ира поплотнее завернула пакетик, спрятала на дно сумки, вжикнула застёжкой и принялась выглядывать Игоря на остановке.

Увидев его, вздохнула с облегчением. Не опоздал. Правда, какой-то мрачный и осунувшийся, даже не смотрит в сторону троллейбуса, но всё равно, её Игорь, родной Игорь.

Ира выскочила из троллейбуса к нему навстречу, обняла его, потёрлась щекой о его рубашку. Он сомкнул руки на её спине, и так они стояли несколько секунд.

«Вот бы замереть так навеки», – мелькнуло у Иры в голове, но в небе загрохотало, и Ира расцепила объятия. Погладила Игоря по щеке, чмокнула в подбородок.

– Небритый, – кокетливо сказала она, – бороду до пят отращиваешь?

Он кивнул, не улыбнувшись. Озадаченная Ира отстранилась.

– Что-то случилось?

Игорь покачал головой.

– Как дела? – хрипло спросил он, потом откашлялся и повторил вопрос.

– Ох, – проговорила Ира, – ох… Знаешь, даже не знаю, как сказать.

Она взяла Игоря под руку, и они направились к дому. Мимо них пробежала женщина в чёрном спортивном костюме с собакой, афганской борзой, и мимоходом улыбнулась им обоим.

– Не хочу тебя грузить, – продолжила Ира, ответив на улыбку женщины, – я знаю, в последнее время я стала такой болтушкой. Самой неловко. Всё треплюсь, треплюсь, тебе слова вставить не даю. Так что буду краткой: с детьми было тяжело. Но потом я поговорила с Катариной. И она… В общем, она сказала, что часто наши проблемы кажутся нам проблемами. А на самом деле всё у нас в порядке. Не в том смысле, что «руки-ноги есть – ну и радуйся». А в том, что мы часто думаем про себя плохо. Корим себя за что-то. А на самом же деле всё в порядке. Вот как у нас с тобой… Вроде бы проблемы, но на самом деле я понимаю, что мне всё это кажется. Никаких проблем нет!

Игорь странно посмотрел на Иру, но она не обратила внимания.

– Наверное, всё дело во мне, понимаешь, Игорь? Я слишком люблю копаться в себе. Разбирать свои чувства на молекулы. Часто кажется, что у всех поступков людей есть глубинные, тайные причины. А их нет! Мне просто мерещится теория заговора там, где её нет.

Ира замолчала, спохватившись, что снова разболталась. Но Игорь никак не откликнулся. Он шёл рядом, но, судя по всему, думал он о чём-то своём.

Ире захотелось рассмешить его, растормошить, заставить хотя бы улыбнуться!

– Ну что такое? – спросила она деланно капризным голосом. – Может, ты в Турции роман завёл? А?

– Завёл, – вдруг сказал Игорь странным голосом, в котором слышалось гордое отчаяние.

До Иры не сразу дошли его слова. Она продолжала улыбаться.

– Не смешно, – сказала она, ощущая странную слабость в коленях.

– А я и не шучу, – ответил Игорь, глядя в сторону.

Ира опешила от того, что в его голосе звучал вызов. Что-то вроде «да, я такой, а что?». Он никогда, никогда с ней так не разговаривал! Она цеплялась за эти мысли: о его тоне, о его холодном взгляде. Смысл сказанного по-прежнему не доходил до неё, точнее, она сама не пускала его внутрь себя, хватаясь за какие-то только ей видимые соломинки призрачной надежды, надежды на то, что это всё – какая-то страшная шутка.

– И… и… кто это? – пролепетала Ира.

Деревья закачались. Медленно, вверх, потом вниз.

– Оксана. Наверное, ты её помнишь…

– Игорь, – Ира чувствовала, что ей не хватает воздуха, – Игорь, ты… ты шутишь?

Она спрашивала и слышала треск соломинок, которые так и ломаются в её руках.

Игорь глубоко вздохнул. Его лицо болезненно скривилось. Не поднимая головы, он проговорил еле слышно:

– Нет. Я… теперь… с ней. Послезавтра она приедет. Прости.

Ира зажала рот рукой. Рука пахла базиликом. Гром так и не грянул. Ноги вдруг стали такими слабыми… Что с ней?!

– Ненавижу базилик, – пролепетала Ира.

Сказала и грохнулась на землю.

Глава 14 Почему ты молчал?

Первое, что ощутила Ира, была боль в затылке. Потом будто издалека она услышала голос Игоря. Почувствовала, что лежит на чём-то твёрдом, холодном и неудобном.

– Ира! – жалобно сказал Игорь, и она открыла глаза.