Рецепт наслаждения

Подавайте оладьи со сметаной и икрой. Сметана — это очень просто, и если здесь вам нужны дополнительные советы, то мне остается только вам посочувствовать. С красной икрой (очищенной и засоленной икрой рыб осетровых пород) все немного сложнее. Немецкий социолог Торстен Веблен, кстати, совершенно не похожий на арийца, сформулировал некую «теорию стоимости редких вещей» в поддержку тезиса о том, что объекты растут в цене прямо пропорционально степени их редкости, а не в зависимости от присущих им достоинств или интереса. Другими словами, если бы бекон достать было бы так же трудно, как икру, был бы он настолько же дорогим? (Конечно, ответ на этот вопрос вполне можно установить экспериментальным путем, поскольку мы знаем, что в общинах бывших британских подданных такие продукты, как овсянка, бекон или тушеные бобы в буквальном смысле имеют статус свободно конвертируемой валюты. Когда мой брат жил недалеко от Арля, однажды, играя в покер с актером, который оставил карьеру и теперь управлял магазинчиком, рассчитанным как раз на исполненных ностальгии англичан, он выиграл годовой запас улучшающего пищеварение шоколадного печенья. В течение последующих двенадцати месяцев он прибавил в весе шесть килограммов, которые ему уже не суждено было сбросить.) В этой теории притаился вопрос о том, можно ли сказать, что икра — чтобы не разводить здесь слишком отвлеченные рассуждения — «стоит того». В ответ на это я могу только указать на магию осетра, который мечет эти изысканные, экзотические, редкие, дорогие яйца-икринки и является одним из старейших обитателей нашей планеты; кстати, его форма почти не изменилась за последние сто миллионов лет. Эта рыба вырастает до двенадцати футов в длину, и у нее похожая на пятачок морда, которой она роет морское дно в поисках еды; поедая икру, вы и сами причащаетесь этого смешения — утонченного и атавистического. И к тому же, конечно, тратите немало денег. Икра классифицируется в зависимости от размера икринок, который в свою очередь варьируется в зависимости от размера рыбины, из которой эту икру добыли. Самые большие икринки у белуги, затем идут осетровые рыбы, потом — севрюга. Я отдаю предпочтение осетровым рыбам, чьи икринки разнятся по цвету от цвета грязного линкора до оттенка нераспустившегося подсолнуха. Значительная часть икры самого высшего класса называется малосольной, что значит «слегка посоленная».

Процесс, в результате которого устанавливается нужная степень засолки для волжской икры, известен недостаточно хорошо. Главный дегустатор — бесцеремонный, но разбирающийся в своем деле мужик в вязаной шапочке, с горящими глазами и кинжалом за отворотом сапога. Он берет в рот одну-единственную икринку и перекатывает ее по небу. Используя свою почти мистическую смесь опыта и таланта, он тут же понимает, сколько соли нужно добавить к очищенной осетровой икре. Любая неточность может привести к катастрофе как с гастрономической, такие экономической точки зрения (отсюда и кинжал). Можно провести аналогию с тем, как художник — я имею в виду не только себя — может оценить качество произведения искусства с быстротой, которая кажется мгновенной. Как будто акты визуального восприятия и критической оценки происходят одновременно, а то и предшествуют моменту встречи с произведением. Это как в одном из парадоксов квантовой физики или во сне, когда человек создает сложное и запутанное повествование, которое с уверенностью распространяется в пространстве и во времени и включает в себя множество фрагментов и объектов — покойный родственник является одновременно тубой, полет в Аргентину соединяется в памяти с первым сексуальным опытом, давший осечку револьвер вдруг превращается в парик. Дело наконец доходит до пугающий кульминации, когда вой сирены, оглашающей Лондон и знаменующей начало ядерной войны, превращается в банальный, но бесконечно успокаивающий обычный домашний звук, который каким-то образом содержался во всей предыдущей истории: жизнерадостный звон будильника или появление у двери твоего любимого почтальона с неожиданно большой посылкой в руках.

Иногда икру едят шахматисты, чтобы быстро потребить значительное количество легко усваиваемого протеина без того отупляющего эффекта, какой оказывает на человека полноценная трапеза. Икра — великолепная еда в холодную погоду. На паромах, плавающих через Ла-Манш (таких, как этот, на котором я путешествую сейчас), ее не найти, хотя по многим параметрам она бы идеально подошла для пикника в пути. Правда, существует еще безумно вульгарный «икорный бар» в четвертом терминале аэропорта Хитроу, справа от миниатюрного «Хэрродс».