Рецепт от безумия

Нет больше дыр в бумаге оконной, Но как холодно в доме. И вдруг у востоковеда из левого глаза вытекла маленькая прозрачная слезинка.

Басе. — Ее губы задрожали. Она была необыкновенно чувствительная — это я понял сразу. Но в ней еще ощущалась большая сила: то ли неженская, то ли наоборот — сила истинной женщины.

"Какой кошмар! — подумал я. — Почему в мире столько прекрасных женщин? Как я понимаю мусульман, которые легко вышли из этого тяжелого положения, создав спасительные гаремы! Коран в переводе —"покорность". Прекрасная религия".

Я понимал, что могу в любое мгновение совершить глупость, и поэтому, сказав востоковеду: "Одну минуточку!" — преувеличенно азартно ринулся в тренировку.

Я выкидывал неимоверные коленца, спаррингуя со всеми, что-то объясняя, Шурик начал стонать после спаррингов, которыми я его замучил.

Конец тренировки. Все ушли переодеваться и после ждать меня возле зала, чтобы попрощаться. Я хотел увидеть и ее, но боялся как никогда. Сильное забытое чувство растревожило меня окончательно.

Никто не ушел. Я попрощался, и со мной пошли все, кому по дороге. Краем глаза было видно, что мой востоковед, никуда не глядя, как под гипнозом, идет вместе с нами. Я начинал понимать, что имею на нее необыкновенное влияние. И тут вспомнил: жена уехала к родителям. Стало противно за себя, но знал — ничего поделать с собой не смогу. Чтобы немного отвлечься, я повернулся к ребятам и предложил:

Ну что, орлы, по мороженому?

Ларьки с кооперативным мороженым работали допоздна. В нашем городе появилась возможность иногда съесть мороженое даже в девять часов вечера.

Душный горячий вечер и нескончаемая очередь к киоску. Мы честно встали за маленькой худенькой бабушкой, которая держала за руку ноющего внука. Люди в очереди медленно, но уверенно двигались вперед к, казалось, недосягаемой, но очень заманчивой цели.

Саша стояла рядом, не глядя в мою сторону. Ее губы и ресницы дрожали. "Да что же это? — думал я. — Почему мое сердце лупит так сильно? Зачем мне такие мучения? Опять испытания. Я выдержу, выдержу!"

Послушай, а хочешь еще? — не объясняя, спросил я.

Хочу, — хлопнула она ресницами.

Я не знаю, какой воскурить Тебе ладан И какие Тебе присваивать имена Только сердцем благоговеющим Ты угадана, Только встреча с Твоим сиянием предрешена.

И тут же ужаснулся, откуда это у меня. Взял и изуродовал Даниила Андреева, великие стихи добавив одну-единственную букву, перевел в свою выгоду. Что это? Почему я вспомнил их? "Железная мистерия". Ведь читал только один раз! Нет, это не демон похоти, это что-то в миллион раз сильнее!

Она резко повернулась ко мне и глубоко посмотрела в глаза.

Знала ли она, я не понял. Да и откуда эта девочка могла знать такие вещи? Я побоялся ей прочесть свои стихи. Чувствовал, что они слабые. Или, может, она слишком сильна для них? Но в этих строках была та мистическая сила, которую память призвала для собственной выгоды. Разум на мгновение замутился.

Вдруг в тело ударил адреналин. Разрядка пришла сама по себе.

Когда до киоска оставалось метров пять, рядом с визгом остановилась черная «Волга», из которой вылез здоровенный мужик, небрежно отодвинул рукой стоящую возле окошка женщину и со словами. "Четы ре штуки!" — кинул продавщице деньги. Большая толпа стояла молча, как всегда. И только лишь пять или шесть бесстрашных старушек, которые давно уже перестали всего бояться, вступили в спор. Они закричали почти одновременно. Пока продавщица наполняла и взвешивала стаканчики, бабушки атаковали изо всех сил.

Спокойно, мамаши! — пророкотал, улыбаясь, хмельной мужик, чувствовавший себя хозяином всего мира, и помахал огромной дали щей. — Душа горит, охладиться просит.

Было видно, что он привык подчинять К какому сословию принадлежала подгулявшая, сидящая в «Волге» компания, было непонятно. Я посмотрел на своих пацанов. Среди них было четверо, которые вот-вот могли вмешаться "Что делать? — мелькнуло в голове. — Промолчать нельзя. Ввязываться — это стопроцентная катастрофа. Такие не привыкли уступать. Да и ребята не поймут. А тут еще востоковед!" Положение было отчаянное.

И вдруг меня осенило. Я выскочил из очереди и громким голосом объявил:

Граждане, а ну, прекратите! Не мешайте мужчине покупать без очереди мороженое.

Толпа с удивлением воззрилась на меня.

Чего? — Мужчина повернулся ко мне, держа в руках по два стаканчика.

Извините, — взмолился я. — Большое вам спасибо.

Чего? — еще грознее спросил мужик.

Спасибо, — снова повторил я, — что вы, такой большой и сильный, никого не обидели, не толкнули, а просто без очереди купили мороженое. Оглядитесь вокруг, ведь вы же одной пощечиной убьете любого из нас. Вы каждого выше как минимум на полторы головы. А сильнее насколько… Люди, — обратился я снова к толпе, — неужели вы хотите пострадать? Не мешайте мужчине, я вас очень прошу. Извините нас, пожалуйста, извините.