Рецепт от Фрейда

– Да с какой стати-то?! – изумилась Неля. – Она была моей пациенткой, а не подругой, поэтому ничего не знала о моей личной жизни!

– Ваши коллеги сообщили мне, что вы частенько принимали пациентов на дому.

– Не я одна так поступаю: иногда, когда они звонят в неурочные часы, если не представляется возможным решить вопрос по телефону, приходится приглашать их к себе.

– Значит, это – обычная практика?

– Вообще-то не рекомендуется слишком сближаться с пациентами, а допуск в личное пространство врача определенно стирает границы, но Ольге иногда требовалась срочная помощь, когда внезапно накатывал приступ депрессии, особенно в начале терапии, и у меня не было выхода.

– То есть она была вхожа в ваш дом, – констатировал Паратов. – Она понимала, что не является единственной пациенткой, к которой у вас особое отношение?

– Это не особое отношение! – начала терять терпение Неля.

– Но вы ведь не станете отрицать, что пациенты порой привязываются к врачу, особенно – к психиатру? Им требуется поддержка, внимание, сочувствие близкого человека. Не имея такового, немудрено, что они обращают свои надежды к единственному, кто, как им кажется, принимает в них участие.

«Ах ты, психолог хренов!» – едва не высказалась вслух Неля. Паратов и при первой встрече не показался ей дураком, но теперь он демонстрировал навыки, которые она считала привилегией своей профессии.

– Послушайте, Иван Арнольдович, – стараясь казаться спокойной, произнесла она, – я хотела бы знать, зачем вы задаете мне эти вопросы. Если бы Ольга кого-то убила, я бы поняла, но ведь убили ее, так? Как визиты в мой дом могут быть связаны с ее насильственной смертью?

– Пока не знаю, – честно ответил Паратов. – Я лишь разрабатываю Ольгины связи с разными людьми.

– А тех мужчин, – кивнула Неля в сторону отложенных снимков, – вы мне просто так показали, для количества?

– Ну почему же? К сожалению, два из них – всего лишь композиционные портреты, составленные со слов соседей и знакомых Ольги: они видели ее в компании этих людей. Что же касается последнего, – следователь взял в руки единственный настоящий снимок из тех, что Неля не сумела опознать, – то это – коллега Касаткиной, с которым у нее были трения.

– С предыдущей работы, наверное? – догадалась Неля.

– Она вам рассказывала?

– Был один мужчина, Роман, кажется. Фамилии не знаю. В общем, еще на старом месте он метил на Ольгину должность. Она отлично справлялась со своими обязанностями, но этот самый Роман, по ее словам, «подсиживал» Ольгу.

– Это способствовало ее депрессии?

– В немалой степени. Хотя, конечно, проблема была гораздо шире.

– А Ольга не рассказывала о каких-либо открытых столкновениях с этим самым Романом?

– Не припомню.

– Ну, спасибо вам, Нелли Аркадьевна, за содержательную беседу, – сказал Паратов, сметая фотографии со стола в конверт. – Как вам на новом месте?

Неля не ожидала, что разговор продолжится, поэтому помедлила с ответом.

– В целом, неплохо, – произнесла она наконец. – Интересно.

– А в «Парацельсе» интересно не было?

– Вы как будто все время пытаетесь поймать меня на слове, Иван Арнольдович, – устало заметила Неля. – Я ничего подобного не говорила! В консультационном центре специфика работы иная, нежели в психиатрической клинике.

– Случаи потяжелее небось?

– И это тоже. Да и тот факт, что пять дней в неделю мы проводим там безвылазно, вносит свою лепту.

Она уже собиралась встать, показывая Паратову, что пора бы ему удалиться, однако он сам поднялся на ноги и откланялся. Следователь исчез из квартиры так быстро, что Неля и опомниться не успела.

Валентине она позвонить забыла.

* * *