Рецепт счастья

Хороший пес, подумал Рурк. Ему нравились эти защитные инстинкты собаки.

Дверь открылась, и Руфус тут же бросился на Рурка, но, узнав его, принялся ласкаться. Дженни стояла в дверях, и Рурк никак не мог понять, что означает выражение ее лица. Она была не рада его видеть, и… ее лицо выражало вину? Но с чего Дженни чувствовать себя виноватой? На ней были джинсы и свитер, волосы она завязала в хвостик. Дженни стояла со скрещенными на груди руками — защитная реакция.

— Рурк, — произнесла она. — Я не ждала тебя.

Ясно.

— Мне нужно с тобой поговорить. Я… эм… хотел рассказать тебе об этом лично.

Дженни нахмурилась и отвела взгляд, словно… Рурк не мог избавиться от ощущения, что Дженни вела себя как преступница в полицейском участке.

Рурк зашел внутрь и закрыл дверь. Не обращая внимания на радостно прыгающего вокруг него Руфуса, он снял ботинки и куртку и предложил:

— Давай присядем?

— Эм… конечно. — Дженни жестом пригласила его на диван.

Рурк решил не медлить. Дженни, похоже, расстроена и чем-то озадачена. Тянуть время было бы жестоко.

— В ледяных пещерах у водопадов найдено тело, — сказал Рурк без всякого предисловия.

Дженни выглядела совершенно сбитой с толку.

— Тело?

— Да.

— Человеческое тело?

Рурк кивнул. Он хотел прикоснуться к Дженни, но вместо этого лишь стиснул кулаки.

— Соннет, Зак и Дэзи гуляли там. Мы еще не производили опознание… — Рурк чуть не сказал «останков», но замолчал. — Поисково-спасательная группа отправится на место, как только позволит погода. Думаю, тебе стоит знать, чтобы быть готовой к известиям.

Ладно, сказал себе Рурк. Пора с этим заканчивать.

— Я почти уверен, что это тело твоей матери.

Рурк видел, как сказанное им постепенно доходит до сознания Дженни. Первоначальное замешательство переходит в понимание, а затем застывает на лице маской боли. Дженни ничего не ответила, только положила напряженные руки на колени и уставилась на них.

— Я сравнил… э-э… одежду с той, что описана в рапорте о пропавших без вести, — объяснил Рурк. Еще раньше он без всякой необходимости перечитывал рапорт в архиве. Перечитывал так много раз, что выучил наизусть и, взглянув на сделанные Дэзи фото, сразу же понял.

— Сомнений быть не может. — Рурк замолчал, ненавидя себя за то, что причиняет Дженни боль. — Мне жаль.

Несколько минут Дженни сидела очень тихо, словно мысленно была где-то далеко. Потом она сглотнула, заправила за ухо выбившуюся прядь волос и глубоко, судорожно вздохнула.

— Когда была маленькой, я вела дневник, — тихо сказала она. — Каждая запись начиналась со слов «Дорогая мама». Так я могла представить, что она рядом. Я не слышала о ней ничего в течение десяти, пятнадцати, двадцати лет, но она все равно была со мной. Ей я рассказывала абсолютно все, она всегда была рядом, когда бы мне ни понадобилась.

— Джен, не знаю, что и сказать. Но мы выясним, что с ней произошло. Клянусь, я не оставлю это просто так.

Дженни сидела до жути спокойная, но Рурк подозревал, что внутри у нее разыгралась настоящая буря. Потом она прочистила горло и отвела взгляд, отчего Рурку снова показалось, что Дженни чувствует себя в чем-то виноватой.

— Эм… насчет этого, — начала она. — У моей матери была тайна… Я только что выяснила.

Дженни поднялась и подошла к столу. Рядом с ее ноутбуком лежала ржавая обугленная коробка для рыболовных снастей, одна из вещей, которая уцелела после пожара. Дженни протянула Рурку кружку с пригоршней маленьких камней.

— Я думаю, это бриллианты, — сказала она. — Точнее, после звонка Лоре я в этом уверена. И думаю, что случившееся с моей матерью связано с этим.

Рурк положил на ладонь один из камней, а Дженни стала рассказывать, что они были спрятаны внутри самодельных рыбацких грузил.

Рурк подумал о возможных причинах смерти Маришки, и по его спине пробежал холодок. Маришка владела спрятанным сокровищем и каким-то образом угодила в беду.

— Нужно проверить, что это, — сказал Рурк. Но холодок, пробежавший по его спине, свидетельствовал о правоте Дженни.

Она стояла возле стола и выглядела пристыженной и потерянной.

— Я так злилась на свою мать, — наконец сказала Дженни. — Я винила ее в том, что она бросила меня и больше не вернулась. Я… не знаю, что теперь чувствовать. — Дженни обхватила себя руками, словно боялась развалиться на части.

Вот в чем дело. Рурк всегда считал себя сволочью за то, что испытывал к этой женщине непреодолимое желание.

В этом осознании не было ничего нового, но даже сейчас, при разыгравшейся трагедии Рурк хотел заняться с Дженни любовью. Однажды они уже сделали это, когда думали, что Джоуи погиб. И вот теперь он рассказывал Дженни о другой беде и все равно страстно желал ее.

— Почему ты так на меня смотришь? — спросила Дженни.

— Ты не хочешь этого знать.

Пища для размышлений от Дженни Маески

Приди, весна!