Ретт Батлер. Вычеркнутые годы

Сара и Фелисити забросали Скарлетт вопросами. Как это было? Фэнтон, узнав, что она выходит за другого, вызвал Батлера на дуэль? Ретт очень рискует. Говорят, графу неизменно сопутствует везение, он никогда не получал ни царапины, хотя оскорбленные мужья не раз вызывали его.

Скарлетт старалась отвечать сдержанно, однако душу ее переполняло раздражение. Сестрицы без ума от счастья, что стали свидетельницами такой пикантной истории: сам лорд Фэнтон будет стреляться по соседству из-за женщины, гостящей в их поместье. О, им найдется, что рассказать подругам! Скарлетт ощущала, что, несмотря на симпатию к Ретту, Сара и Фелисити на стороне Фэнтона. Немудрено, ведь он английский аристократ, а Батлер – всего лишь какой-то американец.

Ночью, когда гости и хозяева разошлись по своим спальням и Кэти крепко уснула, Скарлетт пробралась в комнату Ретта.

– Ты рискуешь репутацией, моя кошечка, – сказал он, смеясь и обнимая ее. – Разве может невеста до свадьбы приходить по ночам к жениху? Нам придется вести себя очень тихо, чтобы никто не догадался, что ты здесь…

Он подхватил ее на руки и уложил на кровать. Дрожь пробежала по телу Скарлетт, когда он прижался губами к ее губам. Но уже через несколько мгновений оно стало разгораться от страсти. Ретт был нетороплив и терпелив, как самый нежный любовник, и она буквально таяла от счастья в его объятьях…

– Любимый, я не хочу, чтобы эта ночь была последней…

– Успокойся, Скарлетт, это не последняя наша ночь, – Ретт нашарил свои сигары, спичка на миг осветила умиротворенное лицо. – Тебе ведь известно, что я чертовски живучий тип. И, видно, не такой уж грешник, если господь помогал мне во всех драках и дуэлях. А в Америке – кроме, пожалуй, Чарльстона – нигде и понятия не имеют о дуэльном кодексе. Помню, на золотых приисках сцепились мы как-то с одним старателем из-за участка. Вся толпа тут же вывалилась из салуна и заполнила площадь, оставив лишь небольшой пятачок посередине. Никому и в голову не пришло останавливать нас, договариваться о виде оружия… Выбив из его рук нож, свой я тоже отбросил, но успел выхватить пистолет первым.

– Ты убил его? – не слишком удивилась Скарлетт.

– А что мне оставалось?.. В подобных местах не принято щадить противника, да он и не собирался просить пощады. Иногда дерутся до первой крови, но чаще – насмерть. Знаешь, бывают очень забавные условия поединка. Однажды, в Сан-Диего, мы стрелялись «на ку-ку»…

– Как это?

– Дело вышло из-за одной мулатки.

– Из-за цветной? – поразилась она.

– Повторяю, случай вышел в Сан-Диего. Белые мексиканки испанской крови очень строгие женщины, а эта жила при салуне. Борделей там нет. Кажется, ее звали Хуанита. Думаю, она была квартеронкой. Хуанита оказывала мне знаки внимания, пока ее возлюбленный гонялся за мустангами по прерии.

– Какие именно знаки внимания? – в голосе Скарлетт послышались нотки ревности.

– Самые разнообразные, – нагло усмехнулся Ретт. – Полукровки всегда очень темпераментны. И ты, моя прелесть, тому подтверждение.

Скарлетт предпочла удовольствоваться его завуалированным комплиментом и поторопила:

– Ты стал жить с этой девицей, и что дальше?

– В один прекрасный день мустангер вернулся и предъявил Хуаните счет, располосовав ей щеку ножом. Жаль, испортил хорошенькое личико… А после кинулся ко мне. Нам не позволили драться в салуне. Общество постановило: это должна быть дуэль по самым жестким правилам. «На ку-ку». Соперников запирают в абсолютно темном помещении, снабдив шестизарядными револьверами. По договоренности первым подает голос обидчик. Он говорит «ку-ку», а соперник стреляет на звук. Подав голос, нельзя сходить с места до выстрела, но никто не увидит в темноте, если ты отклонишься или присядешь. После выстрела оба имеют право переместиться. Потом «кукует» второй соперник… И так до тех пор, пока один из них не замолчит.

– А если пули в пистолетах закончатся раньше?

– По-моему, до этого обычно не доходит. Тамошний народ отлично стреляет. Наверное, договариваются перезарядить оружие на ощупь….

Сигара пыхнула, и Скарлетт увидела, что Ретт улыбается.

– И чем закончился тот поединок?

– Если мы с тобой сейчас разговариваем, видимо, я убил того мексиканца, – рассмеялся Ретт.

Она подивилась своей глупости, затем вздохнула и спросила:

– Неужели ты не боишься?

В полумраке спальни прозвучало искреннее:

– Единственное, чего я боюсь, – вновь потерять тебя, едва найдя. Тебя и нашу дочь.

– Ну вот, разве это не достаточный повод? – настаивала Скарлетт.

– Для мужчин, моя кошечка, честь превыше всего.

– Мне кажется, вы слишком усложняете себе жизнь этими понятиями о чести… Пустые слова!

– Не скажи… Давай представим на миг, во что превратится мир, если не думать о чести – мужской чести, я имею в виду.

Он затянулся сигарой, и дым поплыл в лунном свете к распахнутому окну.