Реванш

Вот и сейчас Райсу даже не нужно было ничего придумывать, все за него делала Лидия. Опыта у нее было ноль, но все компенсировалось желанием и звериным напором. Алламану лишь приходилось маленько корректировать ее позы, чтобы получились нужные ракурсы, ведь их снимали статичные камеры, а не в порностудии, где нужные кадры выбирал шастающий туда-сюда оператор.

Возня в постели продолжалась довольно долго и, как в той же песенке говорилось, он очень устал, но она этого никак не хотела понять. Лидия Уорвик, дорвавшись до мечты, наслаждалась ею на полную катушку. Она была неутомима, и лишь под утро они заснули крепким сном.

Проснувшись, Райс Алламан обнаружил, что девушки в квартире нет. «Аллилуйя, братья!» – вознес он хвалу богам, потому как, несмотря на весь опыт, не знал, как вести себя с Лидией, останься она в его квартире. Немного подумав, он признался самому себе, что его психика не выдержала бы поцелуя на прощание. Ночь была следствием принятого алкоголя, а сейчас он был трезв как стеклышко. Да и ночью спиртное довольно быстро выветрилось, и он держался лишь на одном профессионализме.

На кухне он нашел записку Лидии. Та оставила ему свой номер и адрес, по которому она живет (который Райс уже знал).

Скомкав листок бумаги, Алламан подпалил его зажигалкой и нервно закурил. Он курил одну сигарету за другой до тех пор, пока не кончилась вся пачка. Смяв ее, он пошел в зал, где стоял терминал, на носитель которого записалось все, что происходило в спальне этой ночью.

Он вдруг с ужасом подумал, что сделал что-то не так, что ничего на носитель не записалось, и ему вновь придется провести ночь любви с этой Уорвик, но, быстро открыв нужный файл, он успокоился. Все было в норме.

Понимая, что от просмотра вчерашнего не увернуться, приняв убойную дозу кофе, он засел за терминал. Теперь нужно было смонтировать фильм. Ежесекундно морщась от увиденного (заснято все было в лучшем виде, качество тоже не подкачало), Райс отбирал нужные куски, снятые с разных камер, и соединял их в нужной последовательности.

Он даже подумал, что, не стань он шпиком, стал бы киномонтажером. Впрочем, тут же отмахнулся от этого, зная, что слишком уж любит риск, и за эту любовь приходилось расплачиваться, например, как сейчас.

Час работы – и фильм смонтирован. Были выбраны самые пикантные сцены, самые извращенные позиции, каких, по правде говоря, было немало, и от которых Райса снова чуть не вырвало.

– Ужас.

«Что ж, в крайнем случае на этом можно будет заработать, – критически оценив свой фильм, подумал Алламан. – Особые ценители дадут хорошие деньги за такое…»

Думать об этом больше не хотелось и, скопировав фильм на диск, он банально напился до беспамятства. Последней отчетливой его мыслью была мысль, что эскулапам КЕК от психиатрии придется хорошенько постараться, чтобы нейтрализовать воспоминания о сегодняшней ночи.

44

Технической поддержки местного отделения КЕК не хватало. Приходилось ждать Лидию в такси, нервируя водителя. Он курил, вместо того чтобы сидеть в собственной машине, ни о чем не думая. Диск с порнофильмом лежал у Райса в кармане. Он хотел проводить Лидию снова к себе домой и показать эти художества, а потом заставить ее работать на себя, чтобы она раздобыла для него кое-какие документы.

Все это было очень рискованным. Во все времена к информации, полученной в результате шантажа, доверия было мало. Завербованный человек мог просто сфальсифицировать данные, и это было никак не проверить, не говоря уже о том, что он мог остаться верным компании и доложить обо всем в СБ.

Если случится последнее, то Алламану придется хорошо побегать, чтобы не стать третьим, кому свернут башку.

«В-третьих, она может быть приманкой, – подумал Райс. – Но тут уже в любом случае ничего не изменить. Можно лишь свернуть операцию».

Но сворачивать Алламан ничего не собирался, его подгонял азарт, он уже, что называется, закусил удила и намеревался довести дело до конца.

На пороге показалась Лидия Уорвик, она махнула рукой, подзывая такси.

– Давай к ней, – сказал Райс, показав на девушку. Стекла-перегородки в этой машине не имелось.

– А?! – вскрикнул таксист от неожиданности и отшатнулся, будто его хотели задушить.

– Езжай, говорю. Нужно ее подобрать…

– П-понял.

Машина подкатила к клиентке.

– Привет, – поздоровался Алламан, открывая дверцу и приглашая Уорвик сесть рядом с ним, что она и сделала с удовольствием.

– Здравствуй. Я так рада…

«Будешь еще больше рада…» – подумал Райс. И в его мозгу словно что-то щелкнуло. В одну секунду он поменял все свои планы. Шантаж – дело, конечно, надежное, но он решил сыграть еще тоньше. Чтобы быть уверенным в полученной информации на все сто процентов.

И эта тонкая игра – любовь. Ради любви, светлой и чистой, люди готовы на все. Ради любви они могут свернуть горы. А если вдобавок эта любовь сулит личное благополучие, то…

Ну а если не получится с любовью, то показать дискетку он всегда успеет…

– В «Три поросенка», – сказал Райс таксисту, протягивая деньги, чтобы не дергался.