Реванш

Холлидей обнимает меня за плечи и торопит к двери. Я едва успеваю спуститься по ступенькам крыльца на лужайку, как падаю на четвереньки и меня тошнит прямо в траву. На самом деле ничего не выходит. Меня стошнило по меньшей мере три раза в душе, прежде чем я вслепую поплелась вниз по лестнице, так что на этот раз ничего не осталось, кроме глотка желудочной кислоты.

Горло ужасно жжет. Вкус отвратительный.

Когда я опускаюсь на колени, Холлидей обхватывает рукой собственное тело и прикрывает рот. Ее глаза цвета океана полны слез.

— Сильвер, что, черт возьми, случилось? — шепчет она.

Она уже знает. Подозревает. Она бы не смотрела на меня так, как сейчас, если бы не подозревала. Я так чертовски устала, что могу заснуть прямо здесь, на лужайке.

— Мне нужно домой, Хэл. Ты можешь... можешь найти мою сумочку?

Звук моего собственного голоса удивляет меня. Я говорю вполне нормально. Адекватно. Звучу, как я. Хотя это больше не я. Я трагически сломленная самозванка, занимающая искалеченное тело, которое принадлежит кому-то другому. Точнее, трем людям: Джейкобу Уивингу, Сaмуэлю Хоторну, Киллиану Дюпри. Эта израненная, неудобная оболочка из мышц, плоти и костей принадлежит им. Они окропились моей кровью, и теперь я принадлежу им…

Холлидей подавляет всхлип.

— Сильвер. — дрожащей рукой она убирает с моего лица спутанную прядь влажных волос. — Думаю, следует позвонить твоему отцу.

Я резко оборачиваюсь, наконец-то сфокусировав взгляд на ее лице.

— Нет. Я не хочу, чтобы он был здесь. Не хочу разговаривать. Я просто хочу вернуться домой. Мне нужна моя сумочка, Холлидей.

Мой телефон находится в сумочке от Тори Берч. Как и ключ от дома. Если я не найду свои ключи, то не смогу войти в дом, не разбудив маму и папу…

— Пожалуйста. Просто зайди внутрь и найди её, чтобы я могла уйти.

— Где она? — шепчет она.

Я сглатываю. В горле так пересохло, что кажется, будто давлюсь битым стеклом.

— Вверх по лестнице. Верхний этаж. Ванная комната в конце коридора.

— Хорошо, я найду её. Ещё найду Кейси. Она должна знать, что делать.

Я чувствую, что киваю.

Время проходит. Начинаю дрожать, но не чувствую холодного ночного воздуха. Я отстранена от самой себя, не привязана, моя психика пытается уплыть вниз по течению, но как бы сильно ни старалась оттолкнуться и уплыть прочь от страданий моего собственного существования, все равно нахожусь в ловушке внутри него. Я понятия не имею, как долго жду, стоя на коленях в траве. Наконец встаю на ноги, шатаясь, как новорожденный олень, и подхожу к окну, вглядываясь сквозь стекло.