Реванш для бессердечного

— Думаю, должна, — вкрадчиво и обманчиво ласково прошептал Алекс. — Учитывая характер наших отношений.

— Да?! — уязвленно воскликнула, тут же позабыв страх. — И какие у нас отношения?!

— Сложные. С историей. Но это ты и сама знаешь. А вот, что отец фактически продал тебя мне — вряд ли. Всего лишь за обещание оформить сделку купли-продажи вашего семейного бизнеса на желаемых для него условиях. Разумеется, делать это авансом я не собираюсь. Понимаешь?

Не могла отвести взгляд от его издевательской ухмылки и холодных бесстрастных глаз. И, к сожалению, сразу же почувствовала, что Александр говорит правду. Первоначальный шок быстро сменился горьким осознанием — давно догадывалась о чем-то подобном.

— Я не вещь, меня нельзя продать, — прошептала придушенно, не очень веря в то, что говорю.

— Не буду спорить, Оливия. Заявление на стол, собираешь личные вещи, и ты абсолютно свободна. Но в этом случае меня точно больше не будет волновать, где ты живешь, во что одеваешься, и есть ли у тебя деньги хотя бы на еду. А еще я не выкуплю бизнес твоего отца. Кто-то другой тоже вряд ли это сделает, ведь с моей стороны это скорее акт милосердия и благотворительности, чем взвешенное бизнес-решение. Ваш дом уйдет с молотка в счет погашения немалых долгов. Денег на счетах и так давно нет, часть к этому моменту уже арестованы. Твоей маме придется отказаться от дорогостоящего лечения. Как думаешь, долго она продержится в сложившихся обстоятельствах?

От отчаяния я готова была зажать уши и завизжать как можно громче, лишь бы не слышать этих ужасных слов. И властного голоса человека, который знает, чего хочет и как этого добиться. Не пощадит… Ни меня, ни маму.

— Чего ты хочешь? — выдавливаю из себя слова, стараясь не расплакаться. — Мне все равно на бизнес, но о маме ты обязан будешь позаботиться. Я все сделаю.

— Для начала, — Алекс поднялся и перешел на деловой тон. — Ты прекратишь встречаться с Лэруа и прочими. Никаких мужчин рядом с тобой. Я запрещаю ходить на свидания, принимать цветы и подарки, флиртовать. Работай и больше думай о проектах, а не о поклонниках. В остальном — с этого момента ты будешь делать то, что я скажу. Быстро и без размышлений. Все поняла?

Анхерт вернулся к дивану, поднял мое лицо за подбородок, всмотрелся в наверняка блестящие от подступающих слез глаза.

— Да.

— Тогда иди. Мне работать надо.

Отпустил и, кажется, сразу же потерял интерес. Я соскочила с места и почти бегом бросилась к выходу. На мое счастье, в приемной никого не оказалось, поэтому смогла отдышаться, прислонившись спиной к двери. Но долго задерживаться не стала, поспешила в туалет — надо успокоиться. В дамской комнате все же расплакалась, запершись в кабинке. Тихо, сдавленно и безнадежно. Ну, вот и все, сама на все согласилась… Еще и условия озвучила. Будто только что лично продалась… Мерзко-то как… Но мама, она правда не выдержит таких испытаний. Она не сможет без регулярной медицинской помощи и хороших специалистов. И работать она не сможет. Даже дом вести без помощников. О брате и отце я почему-то не беспокоюсь вовсе, но мы с ней вдвоем попросту не выживем, если останемся без поддержки.

Глава 15.

15 Алекс

Горжусь ли я тем, что сделал? Однозначно, нет. Запугал, обманул, припер к стенке, пригрозил банкротством и ухудшением здоровья матери… Не просто не горжусь, а очень надеюсь, что никто и никогда не узнает об этом. И пусть в первую очередь сама Оливия останется в неведении. Кстати, обманул я ее исключительно в плане работы и отношения к ней Дэвида. Справляется она отлично, и начальник всем доволен, хотя ее прием в компанию проходил, как я и сказал. Настолько мерзко было на душе от себя, что спустя час прекратил попытки сосредоточиться на важных делах и поехал в бар. Надраться — лучшее решение, по-моему…

Дошел до такого я не просто так — в субботу узнал о встрече Ливии и Андре. Нашлись добрые люди, которые с гаденькой улыбочкой расписали подробности. Остаток выходных я боролся с двумя желаниями: поехать в общежитие и потребовать объяснений у Лив или встретиться с папочкиным любимчиком и просто набить ему морду. В итоге, решил не торопиться, все обдумать, остыть. Сжираемый ревностью и обидой, не придумал ничего лучше, чем объяснить все Оливии и поставить ее перед выбором. Либо я и прежняя жизнь, либо пусть катится, куда хочет. Отец все же был прав — я совершил огромную ошибку, снова сблизившись с ней. И теперь иного выхода нет — просто заниматься благотворительностью не намерен. И по факту сегодня я собрался надраться в третий раз за три дня. Да уж… Тлетворное влияние Тиндэйлов на мою жизнь, не поспоришь.