Реванш (ЛП)

Она снова берет меня за руку, но на этот раз не пытается обернуть ее вокруг своего горла. Решительно засовывает её между нашими телами, вниз, между своих ног. Я реагирую так же, как реагировал бы любой пылкий мужчина. Я провожу пальцами по складкам ее киски, находя клитор, и я мгновенно чувствую доказательства. Она не просто мокрая; внутренняя сторона ее бедер скользкая от желания.

— Твою мать, — шиплю я сквозь зубы. — Срань господня, Сильвер.

— Я думала о тебе сверху, когда трогала себя. Думала о том, как ты меня удерживаешь. Я думала о твоей руке на моей шее, которая отрезала мне доступ воздуха, пока ты трахал меня так сильно, что я видела звезды. А теперь ты мне отказываешь.

Если бы мне пришлось пройти тест на трезвость, я бы, бл*дь, провалился. Я опьянен Сильвер. Под кайфом от нее. То, как она говорит, то, как она дергает меня за ниточки, то, о чем она меня просит... ненавижу, что все это так сильно на меня влияет, но я ни хрена не могу отрицать этого. Я хочу доминировать над ней. Я хочу владеть ее телом. Хочу обладать ею так, что это кажется новым и немного пугающим даже для меня, черт возьми, и если я начну…

Господи, прости меня, но я уже не остановлюсь.

— Алекс, я... мне это нужно, — шепчет она. — Пожалуйста.

У меня есть пределы. Есть границы, которые даже я не могу пересечь, но, когда Сильвер умоляет меня о чем-то с таким отчаянием в голосе, я не могу, черт возьми, сказать ей «нет». Когда она просовывает свою руку под резинку моих штанов и хватает мой член, всхлипывая, когда сжимает свои пальцы вокруг меня, я знаю, что собираюсь уступить ей. Я не должен этого делать, черт возьми. Это так чертовски опасно, и это может поставить под угрозу все, что у нас есть, но я чертовски потерян в ней.

Я провожу большим пальцем по ее губе, рыча, как дикая собака, когда проталкиваю его ей в рот, мимо зубов, и прижимаю ее язык, чувствуя, как она дрожит напротив меня.

— Скажи только слово, Сильвер. Скажи слово, когда с тебя хватит, потому что я... я не знаю, как остановиться.

Через секунду моя рука уже сжимает ее горло. Основание ее черепа вплотную прижато к стене спальни, и мои пальцы входят в ее киску, толкаясь вверх внутри нее. Сильвер широко распахивает глаза, когда я крепче сжимаю ее шею, и издает напряженный отчаянный стон, когда я наваливаюсь на нее всем своим весом, отчего ей становится трудно дышать.

Она двигает свою руку вверх и вниз по моему члену, и он так тверд и так чертовски набух, что кажется, будто он вот-вот взорвется. Сильвер уже не сдерживается. Она дрочит мне так сильно, что это действительно больно, но боль только подстегивает меня, заставляя реагировать в том же духе, трахая ее пальцами, пока ее спина не выгибается, а глаза плотно закрываются, ее лицо становится тревожно-малиновым, видимым даже в темноте комнаты.

— Я хочу тебя, Алекс. Бл*дь. Пожалуйста. Мне нужно, чтобы ты был внутри меня прямо сейчас. Я не могу этого вынести. Мне нужно кончить.

Какое облегчение, что она все еще может говорить. Какое облегчение, что я смогу услышать ее, если она скажет мне остановиться. Мое сердце бешено колотится, когда я поднимаю ее на руки, мои пальцы впиваются в ее кожу, пока я несу ее к кровати и бросаю на матрас. Мои штаны сползают по ногам и мгновенно исчезают. Сильвер ногтями яростно вцепляется мне в спину, и я выплевываю грубую цепочку ругательств, когда раздвигаю ее ноги и падаю на нее сверху. В ней нет никаких сомнений. Ни минуты колебаний, когда я проверяю, все ли с ней в порядке. Боже, помоги мне, я толкаюсь в нее с такой силой, что все ее тело напрягается, вздымается вверх, а спина изгибается над кроватью.

— Алекс! Черт возьми, Алекс! О боже мой!

Я отстраняюсь назад, а затем снова врезаюсь в нее, каждая часть меня выходит из-под контроля — нет не каждая часть. Я чувствую её: одна крошечная, тонкая нить сдержанности, туго натянутая на затылке, предупреждающая меня не заходить слишком далеко. Пока существует эта единственная нить, я знаю, что смогу держать себя в руках. Однако мы балансируем на острие ножа. Я не хочу оставлять на ней свои отметки. Я не хочу причинять ей боль…

Но тут рука Сильвер вцепляется мне в волосы, сильно тянет, и она отдает приказ сквозь оскаленные зубы.

— Укуси меня, Алекс. Черт, укуси меня. Я хочу, чтобы твои зубы были на мне. Заставь меня кричать.

И я это делаю. Я прикусываю нежную кожу ее плеча рядом с ключицей, и Сильвер издает задыхающийся, бессловесный крик, который застает меня врасплох. Я зажимаю ладонью ее рот, стискивая зубы, и рычу в ее кожу, зная, что уже слишком поздно. Слишком поздно для всего этого. Наверное, отец ее услышал. Я уже слишком близок к тому, чтобы кончить, и она тоже. Мы цепляемся друг за друга, руки впиваются в плоть друг друга, оба одержимые, восхищенные, обезумевшие от ощущения того, что наши тела двигаются друг против друга во времени, в нескольких секундах от того, чтобы нырнуть головой вперед в черную, головокружительную пропасть.