Реванш русской истории

Похоже, что к такому же мнению приходят и сами американцы. Над Хиллари сгустились тучи «почтового скандала» – она вела деловую переписку в качестве госсекретаря с личного незащищенного е-мейла. Казалось бы мелочь, но за этой мелочью – безответственный стиль поведения, который может обойтись стране очень дорого. Не исключено, что «мэйлгейт» утянет президентские шансы госпожи Клинтон на дно.

Но «Карточный домик» оставляет возможность двойного прочтения. То, что представляется верхом неадекватности и истерики людям, не выросшим в атмосфере криков о «сексизме» и не верующих, как в скрижаль завета, в гей-брак, может быть воспринято вполне естественным и правильным людям, находящимся внутри этой смысловой системы. Истеричное гендерное самоутверждение Клэр Андервуд может показаться такому зрителю честностью, порядочностью и смелостью на фоне ее лживого и тиранического мужа, чей деспотизм по мере возрастания нагрузок тоже возрастает.

Там, где мы видим предостережение, феминизированный американец вполне может увидеть поддержку. А потому исход кинематографической и реальной борьбы за Белый дом остается непредсказуемым. Следить за этим увлекательно. Главное, чтобы предвыборная осень в Америке не закончилась ядерной зимой.

8 марта 2015

Уроки русского

С уходом из жизни Валентина Григорьевича Распутина стало историей одно из самых ярких направлений в истории русской литературы – деревенская проза. Распутин был в каком-то смысле капитаном той моторной лодки деревенщиков, которые с конца 1950-х отправилась в путь по северным и сибирским русским рекам. С его уходом Россия потеряла не только великого писателя, но и яркого и авторитетного общественного и политического деятеля: он был одним из столпов русского национального консерватизма.

Распутин был настоящим политическим бойцом, с которым по степени политической вовлеченности могут поспорить разве что Пушкин, Некрасов, Достоевский и Солженицын. Достаточно вспомнить, что именно Валентин Распутин бросил летом 1989 года на Первом съезде народных депутатов СССР осатаневшим от похоти суверенитета и раскрасневшимся от предъявляемых «империи» счетов знаменитый вопрос: а что они будут делать, если Россия выйдет из состава СССР и перестанет тащить на своем горбу всех «угнетенных» и «обиженных».

С тех пор представители ностальгирующего советизма не уставали распространять клевету, что якобы «русские националисты в лице Распутина призвали к развалу СССР». Это, конечно, ложь. Призывы к развалу к тому моменту озвучивали уже все кому не лень – представители Литвы и Грузии, Украины и Молдавии. Но никто не хотел платить цену. Предполагалась, что банкет, как обычно, оплатят русские. И когда Валентин Распутин, человек в самом деле защищавший русский народ от перевода нашего небогатого жира на шпик за чужим столом, осмелился напомнить о цене распада, то этнополитические альфонсы буквально хватали ртом воздух от возмущения.

Я отлично помню этот момент: за съездом следила вся страна, и многие люди, выходя из дома, брали с собой радиоприемник, чтобы слушать прямую трансляцию. Я шел по улице, стараясь держаться ближе к одетому в модную варенку кудрявому молодому человеку с рижским радиоприемником в руках. И вдруг увидел, как он буквально затрясся, едва не выронив драгоценный в те времена гаджет. Всё дело было в прозвучавших в этот момент словах:

«А может быть, России выйти из состава Союза, если во всех своих бедах вы обвиняете ее, и если ее слаборазвитость и неуклюжесть отягощают ваши прогрессивные устремления? Кое-какие ресурсы, природные и человеческие, у нас еще остались, руки не отсохли. Без боязни оказаться в националистах мы могли бы тогда произносить слово «русский», говорить о национальном самосознании… Не Россия виновата в ваших бедах, а тот общий гнет машины, который оказался для всех для нас пострашней монгольского ига и который и Россию тоже унизил и разграбил так, что она едва дышит». Именно смыслы той речи Валентина Распутина в конечном счете легли в основу той идеологии, которая сегодня стала, простите за варваризм, «политическим мейнстримом».

Впрочем, такова судьба всего «деревенского» направления русской прозы. В форме литературного процесса началась в 1960-1970-е и продолжается до сего дня национально-освободительная борьба русского народа против всевозможных метастазов «ленинской национальной политики», превратившей русский народ, его территорию, его хозяйство, его культуру в резервуар для питания враждебных русским государств.

Те десятилетия для всего мира стали «весной этносов», с увлечением открывали себя кельты, в моду входил «фолк», внезапно стало хорошим быть не гражданином мира, а держаться корней. Не была исключением и Россия: здесь переоткрывали русскую идентичность, историю, поставлен был вопрос о сохранении исторических памятников. В гениальном «Ладе» Василия Белова русский человек обнаружил, что у него есть целостная традиционная культура, еще не вполне убитая «новой исторической общностью – советским народом».