Реванш (СИ)

Меня окутали фрагменты оранжевого энергетического поля. Пусть рваные, нестабильные. Но они были — кислота попадала в них, и сразу же стекала вниз, словно птичье дерьмо по стеклу. Меня буквально облепило кислотой, часть попала и на сам «Таурин», но сплав держал, хотя и дымился.

— Ава, анализ первичных угроз!

— Алекс, влево! Стремительный рывок! — кричал Барнс.

Залп из импульсной пушки — почти труп. Выстрел из ракетницы превратил в рваные ошметки еще одного пришельца.

Стоит отметить, что здесь было множество объектов, за которыми и укрывались Киаркнеры, предпочитая обстреливать меня кислотой, чем вступать в ближний бой.

— Алекс! Слева псионик!

Меня накрыло.

Правую руку дернуло вверх, но тут же отпустило — пассивный эффект сплава все еще работал. Но судя по всему, он постепенно рассеивался, чего Доминион, скорее всего, не знал. Не знали и мы.

Выстрел из ракетницы — мимо.

Второй.

Влетел в щит, но не пробил. Киаркнер высунулся, довернул руку — меня толкнуло на линию огня нового типа оружия. Удары были такие, словно по броне от души долбили кувалдой, отчего сотрясало весь бронескаф. Ава продолжала фиксировать повреждения, но уже не надоедала голосом — весь интерфейс и без того рябил предупреждениями и сообщениями о том, или ином попадании.

Жахнуло по шлему, от чего я даже охренел. В голове зазвенело.

В какой-то момент схватки я понял, что не слышу завываний рельсотрона Крейна. Покрутил головой — нет его.

Дерьмо. Готов Док. Даже спрашивать у Авы не стал. Не до того.

Выстрел вправо. Влево. Перекат.

— Ава, сколько осталось боеспособных противников?

— Восемь сигнатур! Оайкен по-прежнему напрямую не вступает в бой.

Отлично, всего восемь от изначальных двадцати противников. Из них сам Оайкен, наблюдающий за схваткой, анализирующий мои действия. Дерьмово, мля! Ничего хорошего!

— Ава, псионики есть?

— Анализирую! Да, двое. Слева.

— Алекс! Рекомендую воспользоваться гранатами! — вмешался Ферт. — Противник за преградой.

Я тут же выхватил и отправил по нужному адресу пару «ST» гранат.

Дважды грохнуло. Из-за груды стальных контейнеров показался шатающийся псионик, объятый дымом. Он, тряся головой, уже посматривал в мою сторону и поднимал руку, готовясь воспользоваться способностями.

— Криопушка! Залп!

Попало в плечо.

— Залп!

В грудь. Затем в руку.

Последний сгусток попал в щит псионика, разбившись об него и окутав голубоватым облаком.

Мне в спину прилетел очередной неизвестный снаряд. Я едва на ногах устоял, а группа мелких сервоприводов зажужжала, выравнивая положение. Броня выдержала, хотя и прогнулась.

Я выставил ментальный щит, обернулся и увидел снайпера. Тот занял место почти там же, где ранее находился Крейн. Ствол его непонятной винтовки смотрел прямо на меня.

— Ава энергощит!

— Есть!

Меня окутало рваное оранжевое поле.

— Ава, устрани снайпера!

Из-под локтевой бронепластины выдвинулся короткий ствол плазменной пушки. Почти сразу выстрел.

В снайпера полетел ярко-голубой сгусток перегретой плазмы. Точно в цель — во все стороны полетели ошметки. Биоброню облепило, повалил дым.

— Готов!

В плечо сильно ударило. Зашипело. По броне потекла фиолетовая кислота.

Развернулся, выстрелил из ракетницы. Грохнуло.

…Бой закончился внезапно.

Я даже не понял, как получилось, что последний противник рухнул на колени, простреленный насквозь очередью из импульсной пушки. Ава, подключенная к Барнсу и Ферту, считывала их мысли, преобразуя в команды бронескафа. То, что видел я, видели и десантники. Это напрямую учитывалось в ходе построения боевых алгоритмов. Сложнейший высокоточный процесс. И нельзя не признать, что это было эффективно.

Ава успешно справлялась сразу с несколькими потоками постоянно меняющихся входящих данных, просчитывая варианты и принимая меры, одновременно слушая мои, пусть и не всегда, но эффективные команды, при этом забирая на себя управление «Таурином».

— Все, что ли? — на удивление спокойным голосом произнес Барнс.

Я судорожно выдохнул.

— Ну, что там? — впервые за все время, я услышал голос Анны. Она нервничала. Ничего не видела и потому, не находила себе места.

— Нормально, — вздрагивая от лошадиной дозы адреналина в крови, пробормотал я. — Но это еще не все!

Осмотрелся. Самого Оайкена нигде не было видно. А вокруг только одни трупы. Некоторые целые, другие — разорванные на куски.

— Ава, где Док? — торопливо спросил я. — Жив?

— Кажется, он погиб. Сигнал проходит не полностью. Его бронескаф проплавлен сразу в шести местах. Недостаточно данных для анализа.

Слева от меня была обрушившаяся куча металлолома, под которой и покоился старик Крейн. Я нерешительно направился к ней, но меня остановил Оайкен.

Он уже не стоял там, где я увидел его изначально.

Теперь он находился среди ящиков, какого-то оборудования и мусора. Весь его вид был спокойным, сдержанным. Кажется, тот факт, что я перебил всех его уцелевших соратников, самого Оайкена никак не беспокоил.

Наверняка он пытался поговорить со мной. Слов я не слышал, а вот какой-то невнятный гул в голове реально был — защита просела? Эффект «квантаниума» терял свойства?

Я откинул забрало шлема.

— Закончил? — поинтересовался тот.