Реваншист. Часть вторая

Однако не подвезли. Тоже, наверное, "хунта" помешала. Хотя многие в этом сомневались. Уж больно радостными выглядели добровольцы, собираясь в поход. Слиняли. Их примеру готовились последовать другие. Ельцин, почувствовав это, приказал: за баррикаду - ни шаг! Опасно. "Хунта" не дремлет. Он поручил старшим присматривать за людьми. Теперь все мерзли и скучали. Кое-кто даже мечтал о появлении танков. В этом случае можно слинять - под шумок.

Словно в ответ на эти мысли в отдалении послушался гул моторов. "Танки!" - пронесся по площади слух. Сразу несколько человек метнулись к ЦК. Вскоре из дверей здания показался Ельцин. Нетвердо ступая, он подошел к баррикаде и оперся на стол.

- Больше мужества, товарищи! - обратился к собравшимся. - Они не посмеют. Танкисты не станут давить людей.

Но это были не танки. К баррикаде подтянулась колонна армейских грузовиков. Каждый из них тащил на прицепе полевую кухню. Когда грузовики встали, из кузовов посыпались солдаты. Одни, подгоняемые прапорщиком, отцепили кухни и подкатили их ближе. Другие вытащили из кузовов столы и выставили их параллельно баррикаде. Затем стали носить ящики и коробки. В считанные минуты на столах горками возник нарезанный хлеб, стопки разовых пластмассовых тарелок и таких же стаканчиков. В завершение солдаты подтащили проволочные ящики с бутылками. Те зазывно позвякивали. Закончив, солдаты ушли. У столов и кухонь осталось несколько человек в белых куртках и колпаках. Одни встали у столов, другие откинули крышки котлов и стали мешать в них черпаками на длинных ручках. Над площадью поплыл аппетитный запах. Многие сглотнули слюну. В этот миг перед баррикадой возник молодой человек в куртке и джинсах.

- Здравствуйте, товарищи! - сказал он и улыбнулся. - Меня зовут Сергей Дейвойно. Я писатель и член Государственного комитета по чрезвычайному положению. Нам стало известно, что здесь мерзнут и голодают наши советские люди. Непорядок. Товарищи поручили мне накормить и согреть вас. Прошу! - он указал на столы.

- Не слушайте его! - вскинулся Ельцин. - Еда наверняка отравлена.

- Вы так думаете? - поднял бровь Девойно и обернулся к столам. - Нигматулин, сооруди-ка порцию!

Невысокий солдат у стола схватил тарелку и протянул ее повару. Тот зачерпнул половником в котле и плюхнул в нее горку каши. Нигматулин воткнул в нее пластмассовую ложку, приложил пару кусочков хлеба и поднес писателю.

- И это! - Девойно щелкнул себя по горлу.

Солдат сунул ему в руки тарелку и вернулся к столу. Там вытащил из ящика бутылку, сорвал с нее пробку-бескозырку и наполнил легкий стаканчик прозрачной водкой. Поднес Девойно. Тот принял, опрокинул жидкость в рот, крякнул и тут же заел теплой кашей.

- Гречневая, с мясом, - сообщил напряженно следящим за ним восставшим. - Вку-у-сная. С утра не ел - все некогда было. Присоединяйтесь, товарищи! Да, совсем забыл! - он хлопнул себя ладонью по лбу. - Среди вас есть женщины. Как интеллигентный человек, я не могу предлагать им водку. В котле одной из кухонь - глинтвейн. Горячий. Лучше средство согреться на морозе. Думаю...

Он не договорил.

- Глинтвейн? Где глинтвейн? - раздался крик. На стол баррикады влезла женщина, спрыгнула на мостовую с другой стороны и подбежала к писателю.

- Там! - указал он рукой.

Женщина метнулась к кухне. Солдат в белой куртке налил ей в стаканчик темной жидкости. Дрожащей от холода рукой женщина поднесла его ко рту. Глотнула, закрыла от удовольствия глаза, затем приложилась вновь...

- Девочки! Настоящий глинтвейн! Я такой за границей пила.

Эти слова будто прорвали плотину. Через столы полезли люди. Другие, сообразив, стали оттаскивать их в сторону. В образовавшиеся проходы хлынула толпа.

- Осторожно, товарищи, не толкайтесь! - увещевал голодных Девойно. - Водки и каши хватит всем. Мужчины будьте джентльменами. Женщин - вперед!

Подбежавшие солдаты помогли навести порядок. К столам с едой выстроились очереди. Конвейер заработал. Каждому, подходившему к столу совали в руки тарелку с кашей и стаканчик с водкой. Женщинам наливали глинтвейн. Люди отходили в сторону, пили и набрасывались на еду. Опорожнив посуду, занимали очередь вновь. Этому не препятствовали: водки и каши у представителей ГКЧП хватало.

Откуда-то появились журналисты. Они фотографировали и жужжали кинокамерами. Портативные камкордеры в СССР только начали выпускать, поэтому телевидение для новостных выпусков использовало старые технологии. В этой суете никто не заметил, как к Борису Николаевичу подошли двое. Один без замаха ткнул ему кулаком под дых. Второй подхватил обмякшего главаря. Нежно придерживая его за плечи, двое увели Ельцина в темноту. Вожака хватились спустя время.

- Где Ельцин? - закрутил головой один из старших.

- Ушел, - ответил неприметный на вид мужчина лет тридцати.

- Куда? - изумился старший.

- Не знаю, - сказал неприметный. - Отдыхать, наверное. Сказал: "Я ухожу" - и все.