Реваншист

– Ага! – сказали сбоку. – Вот кто тут!

Лиля повернулась. Перед ней, уперев руки в бока, стояла Галька – голая и мокрая. «Это она мылась в крайней кабине», – догадалась Лиля. Взор Гальки не предвещал ничего хорошего. Лиля внутренне сжалась.

– И чего он в тебе нашел? – хмыкнула Галька, окинув ее оценивающим взглядом. – Ни рожи ни кожи.

– Зато не бл..! – не удержалась Лиля.

– Ах, вот как! – вспыхнула Галька. – Значит, это ты ему напела? Да я тебя!..

Она замахнулась. Лиля прикрыла глаза. Удара не последовало. Зато послышался звонкий шлепок, за ним – всплеск. Лиля открыла глаза. Галька сидела в луже. А рядом с Лилей стояла сердитая Маша.

– Ты чего дерешься? – всхлипнула Галька.

– А нечего руки распускать! – ответила Маша. – Нашла на кого!

– Она моего жениха увела!

– Это как? – усмехнулась Маша. – Да они познакомились через два месяца после того, как Сергей тебе отставку дал. При чем тут Лиля? Думать надо головой, а не передком. Меньше бы его совала всяким и не упустила бы жениха. Рожа красивая, а мозгов нет. На что ты надеялась? Тут половина общаги Сергею глазки строила. Кто-то из них и рассказал. Идем! – повернулась Маша к Лиле. – Нечего тут!

Они поднялись к себе в комнату, скоренько накрыли стол и уселись за него прямо в халатах. Маша вдобавок с полотенцем на голове. Лиля разлила по рюмкам самогонку, они хлопнули, поморщились и скоренько закусили. После чего глянули друг на друга и рассмеялись.

– Ой, не могу! – причитала Лиля. – Думала, Галька глаза мне выцарапает. Открываю глаза – а она в луже. Спасибо тебе!

– Не за что! – ответила Маша и улыбнулась. – Тоже мне, сучка! Нашла кого обвинять. Хотя… – Она вздохнула. – Быстрей бы ты замуж выходила!

– Это почему? – удивилась Лиля.

– Тебе вся общага завидует.

– Так уж и вся? – не поверила Лиля.

– Притворяешься или не понимаешь?

– Чего?

– Не понимаешь, – заключила Маша. – Объясню. То, что он парень порядочный, это ерунда. Таких много. Но он у тебя писатель, к тому же – талантливый. Его повесть в Москве напечатали. Соображаешь?

Лиля покрутила головой.

– Дите! – вздохнула Маша. – Много белорусских писателей публикуется в Москве? Единицы. Значит, его заметят и примут в Союз писателей. А это… – Маша зажмурилась. – Квартиру дадут сразу. Писатели их не ждут, как мы. У них свои дома отдыха, путевки в санатории. Поездки за границу опять же. Будет привозить тебе дефицит, одевать как куколку. Машину купите, дачу… – Она вздохнула.

– Откуда ты знаешь? – удивилась Лиля.

– Навела справки, – ответила Маша. – Он тебе не говорил?

Лиля покрутила головой.

– Скрывает, – заключила Маша. – Умный. Не хочет, чтобы его любили за богатство.

– Так я с ним не из-за этого, – сказала Лиля.

– Но квартира не помешает! – подняла палец Маша. – И дефицит – тоже. Повезло тебе, Лилька! Даже я завидую. Только не богатству. – Маша покрутила головой. – Он у тебя умница. Я была на его читательской конференции в библиотеке. Из любопытства пошла. Таких, как я, набралось столько, что в проходах между полками стояли. Два часа… Представляешь, два часа слушали, открыв рты. Я запойная читательница и на конференциях бывала не раз. Обычно приходит писатель и начинает рассказывать о себе. Где родился, крестился, как ему в голову пришел гениальный замысел… Люди слушают и начинают зевать. А твой Сергей… Ни слова про себя и свою повесть. Все о литературе. Откуда знает? Со мной потом библиотекари делились. Даже для них было открытием, что Некрасов с женой Панаева прокутил наследство Герцена и поехал к нему в Лондон объясняться. А тот его не принял. Написал на визитной карточке: «Господин Герцен отказывает себе в удовольствии видеть господина Некрасова». И Некрасов эту карточку не порвал, как другой бы сделал, а сохранил. Теперь она в музее.

– Он и мне это рассказывал, – кивнула Лиля.

– Вот видишь! – вздохнула Маша. – А знаешь, чем конференция закончилась? Девочки рванули к нему, окружили и стали глазки строить. «Ой, Сергей, нам так интересно было! Можно с вами еще встретиться?»

– А он? – чувствуя ледок в груди, спросила Лиля.

– Отговорился занятостью. Но девочкам улыбался. Смотри, Лилька! Уведут.

– Нет, – сказала Лиля, подумав, – не получится.

– Это почему?

– Он меня любит.

– Это всего лишь слова.

– А он их и не говорил.

– Правда? – изумилась Маша.

– Напрямую – ни разу. Но зато другие… Говорит, что я – чудо. Что одна на миллион. Что я солнышко золотое, зайка пушистая, птичка певчая. На руках меня носит.

– Да ну? – не поверила Маша. – Не видела.

– Так он наедине. Говорит, что я как перышко и он готов так носить меня всю жизнь.

– Да-а… – завистливо протянула Маша.

– В деревне он за меня подрался. На танцах к нему прицепился один мой бывший ухажер. Ну, какой там ухажер? – Лиля сморщилась. – Это он за мной бегал, а я на него даже не смотрела.

– И что Сергей? – поторопила Маша.

– Воткнул его головой в сугроб.

Маша захохотала.