Ревенант

Графу этот аргумент показался вполне разумным, так что уже на следующий день в моем распоряжении оказались копии показаний книжника, ювелира и банковского клерка, в которых они подтверждали, что именно изображенный на портрете сеньор сбыл им имущество покойного маркиза. Стоило бы порадоваться успешному началу своей ответной интриги, но особых поводов для веселья у меня как раз и не было. Приор здешней миссии ордена Герхарда-чудотворца продолжал хранить молчание; граф Хирфельд то обивал ее пороги, то отправлялся на поклон к королевскому прокурору, но сдвинуть дело с мертвой точки не мог и день ото дня мрачнел все сильнее и сильнее.

Ладно хоть Уве заметно окреп и отошел от последствий едва не прикончившего его ранения. Школяр стал все чаще выбираться из библиотеки, где корпел над моим заданием, и присоединялся к фехтовавшим в саду Марте и Микаэлю. Маэстро его благоразумно не нагружал и позволял ведьме отрабатывать на моем слуге ножевые удары, а того, в свою очередь, наставлял в защите от оных. С каким нежеланием маэстро делился своими познаниями во врачевании, с такой же охотой он обучал своих подопечных высокому искусству поножовщины.

Через открытое окно до меня то и дело доносились его громогласные крики.

— Ну куда тычешь, бестолочь? Как ты бьешь? Доворачивай! Доворачивай кисть! Да не отскакивай ты, не дергай рукой! Уклонение и скользящим движением по сухожилию!

Иногда посмотреть на тренировки собирались домочадцы графа, но обычно хватало пары свирепых взглядов фехтмейстера, чтобы зеваки отправлялись восвояси. Изредка я и сам принимал участие в поединках, но чаще на это время запирался в спальне и крутил волшебную палочку, отрабатывая наиболее сложные связки и переходы, без которых попросту не мог продвигаться во владении жезлом дальше. Фехтовать с Микаэлем я предпочитал наедине, отослав подопечных в библиотеку. Да еще ходил медитировать в часовню, благо духовник графа наведывался туда только для отправления богослужений, а все остальное время в храме царили тишина и спокойствие.

Марту и Уве я так же регулярно заставлял погружаться в транс, и если ведьма занималась усилением и проработкой эфирного тела, то школяру приходилось выискивать гипертрофированные энергетические узлы и пытаться перенаправить силовые токи в обход них. На практических занятиях мы перешли от разрушения магических щитов и пологов к перехвату атакующих заклинаний, и вот здесь особыми успехами девчонка похвастаться не могла. Даже элементарное осветительное заклинание обжигало пальцы, поскольку Марта попросту не успевала ни распустить брошенное в нее плетение, ни перехватить над ним контроль.

— Больно! — жаловалась ведьма, тряся руками.

— Отбивай! — сдался я, оставив попытки растолковать основы дистанционного управления чужими заклинаниями, в которых и сам разбирался не лучшим образом. — И постарайся окутать кисть защитной пеленой. Сотки перчатку.

— Перегорит, — предупредил Уве.

— Если хватать и держать — да, а отбить точно успеет. Но вообще это неправильно. Развивай самоконтроль! Перехватить осветительный огонек — плевое дело!

Марта пробурчала в ответ нечто невразумительное и занялась отработкой техники создания силовой перчатки, а я забраковал Уве очередной проект улучшения магической сигнализации имения и прогнал его корпеть над схемой в библиотеку. Сам отправился в сад, где пил вино маэстро Салазар.

С каждым днем воздух прогревался все сильнее, и сегодня Микаэль не стал надевать камзол, пусть в тени остролистов и было свежо.

— Угощайся! — указал он на кувшин.

Я покачал головой и заметил:

— Ты кажешься вполне довольным жизнью, друг мой.

— А есть повод горевать? — удивился Микаэль. — Вино, тишина и спокойствие — чего еще можно желать?

— Чего? — нахмурился я. — Например, убраться отсюда! Ты ведь не думаешь, что герхардианцы просто так тянут с ответом вот уже вторую седмицу? Наверняка замышляют какую-то пакость!

— Нисколько в этом не сомневаюсь, — легкомысленно улыбнулся маэстро Салазар, отхлебнул из кружки и развел руками. — Но это не означает, что я не могу получать удовольствие от вина и безделья!

— Прихватят нас на выезде из города…

— Тогда и начну нервничать. А пока — уволь.

Я в сердцах выругался, но сразу взял себя в руки и спросил:

— Как тебе Марта?

Микаэль покрутил отросший ус и неопределенно пожал плечами.

— Движется очень легко и схватывает все на лету. Из девчонки может выйти толк, но пока она имеет весьма смутное представление, куда следует бить, и совершенно точно не умеет этого делать правильно.

— Брата-заклинателя она уложила наповал.

— Она и тебя подрезала, Филипп, — ухмыльнулся маэстро Салазар. — Но пока что оба эти случая проходят по разряду случайного везения. Ну или около того.

— Тебе видней.

— Мне? — прищурился фехтмейстер. — Почему тогда не посоветовался, решив завести цепного убийцу магов? Я бы сказал этого не делать.

— Цепного? Брось! Марту со мной ничего не связывает, от меня ей нужны лишь знания.

Микаэль расхохотался.