Реверс

От отчаяния и боли он обхватил голову руками и вышагивал по комнате, но приказ в его разуме лишь усиливался, отдаваясь все большими мучениями. На какое-то время воздействие стихало, а потом разражалось с новой силой, заставляя Блэра биться головой о стену. От злости на непонятную силу он сбросил со стола вазу с цветами, но звон бьющегося голубого хрусталя отдался новым спазмом.

Максимилиан понимал: ему стоит сказать безопаснику о том, что происходит. Понятно, что где-то активизировалось устройство, передающее сигнал в его мозг — другого и быть не может. Именно так иногда бывало, после чего он впадал в полное беспамятство и не ведал, что творил. Но Кимберли, которая вот-вот уйдет от него навсегда…

На некоторое время боль стихла, позволив Блэру мыслить самостоятельно. И даже желание лететь в сто тридцать первый сектор слегка угасло. Но это лишь дало ему повод не откладывать разговор со своей женой, каковой он считал ее на самом деле, хоть и знал, каким образом произошло подписание брачного договора.

Он решительно ударил ногой в двери столовой, чтобы отыскать ее, пока не вернулся Макс — он не даст ему совершить задуманное, а времени больше не было. Хоть какая-то мысль отвлекла Блэра от преследующей боли и желания вырваться в пустыню, чтобы лететь на запад, невзирая на погоду и время суток.

Двери открывались перед хозяином дома быстро — стоило приложить руку к сканеру отпечатков. Шаги были широкими, он спешил, чтобы поскорее увидеть ее… Ту, кто сломал его жизнь, его мозг. Чьи эмоции уже столько времени оставались для него сплошным удовольствием. Кого он так и не смог забыть за время его с Тиреллом скитаний в космосе.

Она находилась одна, в своей спальне. Молча стояла у окна, грустно смотрела на закат Рокса — сегодня фиолетовый — к непогоде. Ярко белая с сиреневым ободком звезда за стеклом создавала контровый эффект, затемняя ее лицо. Только профиль с чуть вздернутым носиком и пухлыми губками черным вырисовывался на светлом фоне.

— Кимберли, — шагнул он к ней.

Она резко повернулась, не поняв, кто перед ней, но быстро сообразила, что это он. Его мозг уже работал над тем, чтобы подчинить ее. Она тщетно пыталась выставить зеркальную стену, но его ярость в тот момент была сильнее. Она просто не успела сосредоточиться, как он уже сломал ее сопротивление.

— Нет… Что ты делаешь? — прошептала Кимберли, когда ее ноги сами двинулись к нему навстречу. Глаза налились страхом, но он оставался непоколебим.

— Сучка… Иди ко мне. Ты подчинишься. Сделаешь то, что я скажу. И без него… Без моей неправильной копии. Он не такой, как я, а ты любишь меня… Я его прародитель. Захотел, создал — захочу, уничтожу, и ничего мне никто не сделает. Он сам выбрал эту роль, чтобы защищать тебя, но ошибся. Он защищает тебя только от самого себя.

— Максимилиан… Не надо, — хрипло прошептала она, когда он уже поймал ее в свои объятия, после чего запрокинул на кровать, нависая над ней тенью.

Она хотела кричать, но он блокировал ее голос. Лишь хрип раздался из приоткрытого рта девушки, а он с силой рванул на ней платье, ткань которого затрещала, обнажая ее прелести.

Он был готов на что угодно, чтобы она отказалась от вечера, заявила это сама, а желательно при его клоне. Возможно, хватил лишку, но так было нужно, чтобы удержать ее около себя. Такую горячую, ненавидящую и опасающуюся его одновременно.

— Я твой худший кошмар, — рыкнул он ей в ухо, а потом прикусил мочку. Она забилась под ним, словно раненая птица, но он продолжал свое дело, внушая ей такой страх, который только был способен создать его мозг.

Убедившись, что она достаточно испугана, он провел пальцем по ее дрожащим губам. Кимберли замерла, пытаясь понять, сможет ли она сопротивляться его воздействию.

Он приподнялся, сдерживая ее на месте, рванул белье, оставляя ее перед собой беззащитной и обнаженной. Воспаленное воображение уже принялось за работу, ведь то, что он делал перед тем, было всего лишь почти невинной игрой. Она сдастся, главное не сломать ее сейчас, не поддаться искушению усилить воздействие.

— Ненавижу тебя… — крикнула она. — Не думай, что сегодня чего-то от меня дождешься. Твое счастье закончилось.

Она сопротивлялась, царапалась, пыталась укусить его. Он не выдержал — раздвинул коленом ее бедра, даже расстегнул штаны. Одномоментно голову пронзила болевая волна, яростно взывая его в подземный бункер гребаного сектора, ставшего его проклятьем.

Кимберли воспользовалась положением. Где-то, будто за завесой тумана, он ощутил крик души, вырвавшийся из ее сознания. Она просила помощи, звала его… Его копию. Не сыграли на пользу Блэра бурные сексуальные фантазии предыдущих дней. Он совершил ошибку. Она успела наладить с его клоном некий странный контакт, и тот четко запомнил эту эмоцию. Или находился совсем близко, желая отыскать их обоих.