Реверс

— Ребята, капнуть вам в чаёк по пять капель? Между прочим, отличный средство для повышения иммунитета.

Следователь отказался, а убойщик сказал, что ему и десять капель можно плеснуть, он не обидится.

Допрос возобновился. Врублёвская назвала номер мобильного телефона Жидких. Сказала, что они перезваниваются примерно раз в неделю, чаще звонит она.

— Его адреса в Ярославле я не знаю. Честно! Как-то намекнула, что хочу приехать в гости, город посмотреть, но Валера отказал. Категорично так, — чашка с золотым ободком быстро пустела, женщина становилась всё разговорчивее.

Данные об автомобиле любовника она сообщила исчерпывающие:

— «BMW 316», кузов хетчбек. Цвет «зелёный металлик». Госномер Е767КХ 76. Блатная серия. ЕКХ — еду, как хочу!

Плавно перешли к основному вопросу.

— Да, я ему говорила, что участвую в долевом строительстве. У нас доверительные отношения. Просила подстраховать, когда отвозила деньги в ихний офис на Фурманова. Сумма была крупная, пятьсот тысяч. Одна не рискнула… Когда это было? В конце апреля. Я могу уточнить, в приходнике стоит дата. Да, Валера заходил со мной в офис, внутрь. Нет, специально о Фонде он никогда не расспрашивал, — казавшаяся откровенной Врублёвская, тем не менее, контролировала свою речь.

Ни словом не обмолвилась, что любовник выведывал у неё режим инкассации.

— Так вы думаете, это Валера ограбил офис? О-ой! — ужаснулась. — А мне он ничего не сделает? Я получаюсь важный свидетель…

В конце допроса Жанна Витольдовна вернулась к теме, которая в данный момент волновала её больше остальных. Прижав к бюсту унизанные перстнями руки, буквально взмолилась, чтобы «ребята» сохранили в тайне деликатную находку, обнаруженную в её спальне.

— У Валеры не всегда получалось… Ну, вы понимаете… И он сказал, чтобы я купила в «Интим-салоне» эту штучку… Ой, я чуть со стыда не сгорела, когда покупала…

Сутулов не напрасно отпахал двадцатник в уголовном розыске. Знал — крючок разгибать нельзя, улов сорвётся. Попросил у следователя лист бумаги и продиктовал Врублёвской расписку, что она добровольно выдала органам правопорядка принадлежащий ей искусственный половой член розового цвета. Формулировка вышла идиотской и юридически ничтожной. Разумеется, подполковник это понимал. Ему важно было привязать мадам к компромату. Конструктивное общение с Жанной Витольдовной только начиналось.

17

03 июня 2004.

Четверг 08.00–08.45

Заслушивание по делу Кораблёв устроил рано утром. Пока свежей была голова и не погребла под собой текучка.

Следователь докладывал бойко, но при этом позёвывал. Когда он сладко зевнул в третий раз, и.о. прокурора не выдержал.

— Кирилл, во сколько ты вчера закончил с Врублёвской?

— В де-евять, — непроизвольно распахнувшийся рот Февралёв деликатно прикрыл ладонью.

— Спать во сколько лёг?

— Около полуночи, — важняк догадался, куда клонит начальство.

— И не выспался? Янек шести тебе велел придти, к восьми часам. Как в школу. Меня ночью дежурный Граблин два раза поднимал по разной ерунде, я ж не клюю носом.

— Извините, Александр Михайлович. Больше не повторится, — заверил Февралёв и снова лязгнул челюстью.

Кораблёв воспринял такое поведение, как неуважение к старшему, и высказал ряд упрёков по организации расследования. В частности, до сих пор не была назначена половина из запланированных экспертиз.

Следователь виновато молчал. Кораблёв закурил вторую с начала мини-совещания сигарету. То, что подчинённый не выносит табачного дыма, его не заботило.

Порывисто затянувшись, и.о. прокурора раздумчиво произнёс:

— Значит, у нас обозначилась перспективная группа из гангстеров со стажем. Жидких, Пандус и Молотков. В наличии пока ни единого фигуранта.

— Александр Михайлович, оперативники просят их в розыск объявить. Тогда, говорят, все службы будут искать.

— Всех троих?

— Да.

— Вот тебе, Кирилл, наглядный пример милицейской наглости. С большу-ущей натяжкой можно согласиться, что есть основания для объявления в розыск Молоткова. Перстень — улика довольно серьёзная. Хотя, скажет он: «На улице нашёл», чем будем крыть в отсутствие другой доказухи?

— Меру пресечения ему избрать — подписку о невыезде?

— Опять лезешь поперёд батьки, — поморщился Кораблёв. — Ты понял, о чём я веду речь?

— Да. В отношении Жидких и Пандуса мало доказательств.

— Следователь не должен позволять операм собой манипулировать! Ситуацию надо просчитывать наперёд. Представь — вечером тебе приволокут всю троицу. Ты, конечно, добросовестно просидишь до утра, закроешь их на сорок восемь часов. А куда деваться? То, что эти отморозки не напишут явку с повинной, можешь не сомневаться. Дальше чего?! Опера — в парнях, по их критериям убийство раскрыто, а у тебя начнётся гемор. Ты станешь заложником ситуации — бандитов надо арестовывать, выпускать нельзя, вообще всё развалится. На чём их будем закрывать?

Февралёв слушал нотацию с очень внимательным видом.

Озвучиваемые постулаты он усвоил давно, но проявлять индифферентность было нельзя. Тогда Александр Михайлович разгневается не на шутку.