Реверс (СИ)

— Мне к маме нужно. Там Ваня. — заставила себя с ним говорить и речь получилась словно немая, сквозь зубы.

— Скорая приедет и поедем. — очень даже бодро ответил Антон.

Что-то надо было сделать, ответить, но я не могла. Меня вновь затошнило и эту тошноту невозможно было сдержать. Закашлявшись, я рванула из машины удержавшись на ногах только благодаря тому, что Антон подхватил под руку.

— Я сейчас, я воды принесу! — он засуетился и убежал, убедившись, что я устойчиво стою, опирая о капот машины.

Тошнота отступила то ли оттого, что Антона рядом нет, то ли от свежего воздуха. Немного склонившись, упёрлась лбом в холодный металл машины. Даже несмотря на то, что меня трясло от холода, так было легче.

— Так, кто это у нас тут? — ко мне сунулся мужчина полицейский и заставил встать, — Давайте гражданочка, вон в ту машину.

Указал мне на чёрный фургон, возле которого топтались несколько обычных мужчин.

— Тимур! Тёлку прими! И оформи до выяснения пока! — крикнул мент какому-то, поняв, что я никак сама не пойду.

Он, подталкивая меня грубо в спину к фургону и к молодому парню, идущему навстречу.

Секунда. Взмах руки с характерным звуком, удар, и мент, толкнувший меня, рухнул на землю.

— Ты чё Тоха? — задохнувшись, спросил полицейский и застонал, прижимая руки к переносице, — Бля…ты ж мне падла нос сломал…

— Не тёлка она, а жена. Моя. — Антон прижал меня к себе и тут же подоспел Тимур по мою душу, — Что? — спросил его Антон, сжимая челюсти, — Оформить? Так же? — кивнул в сторону полицейского, прикрывающего нос кровавыми руками, — Или покрасивши? — секунда, как оказалось, мирного ещё Алиева, парнишка замялся, — Съебись. — сказал так, что ушёл не только этот Тимур, но и я хотела отчаянно тоже…сделав шаг назад.

Не дал отойти, рванул к себе.

Скорая задерживалась, и не спросив моего мнения, Антон решил, что он вправе доставить меня в больницу. Усадил в машину как безвольную куклу, пристегнул ремнём безопасности моё трясущееся тело и повёз. Он ориентировался по навигатору, часто смотрел на экран, а мне казалось, что на меня. Отвернулась на максимум, чтобы даже боковым зрением не цеплять его профиль.

— Не нужна мне больница, мне к маме нужно. — сказала трудно.

Каждое слово, обращённое к нему, застревало в горле чем-то режущим.

— Не нужно туда. Ваня у нас дома.

Я резко повернулась в сторону Антона, встретившись с предупреждающим взглядом серых глаз.

— У нас? — тихо переспросила, держась от всплеска эмоций лишь чудом.

От возмущения меня даже трясти перестало.

— Да. Всё закончилось Агата. Съездим в больницу и вернёмся домой, нас сын ждёт. — его размеренная речь убила чудесную выдержку и меня прорвало.

— Господи! Антон, ты шутишь?! Нет ты серьёзно сейчас?! После всего что ты с нами сделал?! Сын?! А как?! Как мне тебя называть, вообще?! Ну как?! Рома?! Антон?! — истошно кричала как последняя истеричка, глядя на равнодушный профиль Антона.

— Меня зовут Антон. Рома умер. Давно умер. — нарочито тихо произнёс он.

— Я не понимаю…просто… это в голове моей не укладывается. — закрыла лицо ладонями и вновь закричала; — Кто ты такой, вообще?! Что это было?!

Выдохнув, я бы с радостью сейчас развернулась и ушла быстрым шагом куда глаза глядят. Так невозможно было находиться с ним на одном метре, но всё что мне оставалось это спрятаться в собственных ладонях.

— Я не нарушал законов. Ты сейчас не в том состоянии чтобы вникать во все процессы обеспечения мировой безопасности. Просто прекрати истерику.

— Прости, что прекратить? — я опешила, — Кто ты такой, чтобы говорить мне, что я должна делать? — шокированная, шепча, задавала эти вопросы и не ожидала от убийственно спокойного Антона крика в мою сторону.

— Я твой муж! А ты и так наделала глупостей! — он был непросто зол, а в бешенстве.

Собственно, как и я сама.

— Я вдова! Мой муж погиб в автокатастрофе! И я его похоронила! Убирайся! — ударила его кулаком по плечу сверху вниз, чего, кажется, не ожидали мы оба.

Только мой секундный испуг от случившегося не успокоил меня.

— Ненавижу! — ещё раз ударила, — Убирайся из нашей с Ваней жизни! — ещё удар уже двумя кулаками, правым попала по руке, и машина вильнула.

Удары от меня посыпались на Антона уже без криков, я только ревела как ненормальная. Мне было так больно и хотелось, чтобы ему хоть чуть-чуть так же. В своём безумном избиении и не заметила, как Антон съехал с дороги. Ему ничего не стоило скрутить меня, затащив на заднее. Лишь задохнувшись от его веса, осознала, что он меня удерживает за руки и орёт ещё громче чем я, уткнувшись лицом в сидение, рядом с моей головой.

Такое поведение Антона меня вывело из истерики лучше всякой пощёчины. Я замолчала, сжимаемая его руками. Он тоже затих, подняв голову. Мы смотрели друг другу в глаза и подыхали от боли, что в них плескалась.

— Мне тяжело. — шепнула мёртвым голосом.