Ревик

Дигойз ощущал веселье Териана на другом конце комнаты и знал, что мужчина-видящий слушает их с Рейвен перепалку с большим интересом, чем показывает. Териан всегда имел поразительный талант к сокрытию своих наблюдений, потому что вёл себя как придурок или откровенный сумасшедший.

Более того, этот мудак слышал всё.

Даже сквозь aleimi-щиты Ревика Териан слышал почти всё, о чём тот думал — во всяком случае, когда он прислушивался.

Дигойз восхищался этим талантом и вместе с тем находил его чрезвычайно раздражающим.

Он не собирался объясняться перед ней.

Он не собирался объясняться перед ними обоими.

Он прекрасно знал, почему Рейвен пометила его как часть своей территории, и почему она хотела держать его подальше от других женщин-видящих… и это мало связано с тем, что она чувствовала к нему как к личности. Дигойз был всего лишь одной ступенькой на очень длинной и бесконечно амбициозной лестнице… лестнице, которую Рейвен считала своей, и на которой большими буквами было написано её имя.

Рейвен жаждала власти.

Рейвен хотела находиться на вершине сети Организации.

Дигойз был частью этого плана, по крайней мере, сейчас, так что она хотела видеть его рядом. Если ей придется выбить из него всё дерьмо, чтобы удержать рядом, она сделает это без колебаний. Она также без колебаний соврёт ему, будет манипулировать им… застрелит в голову абсолютно безо всяких колебаний.

А ещё она без проблем бросит его как кусок дерьма, если найдёт кого-то, кто быстрее поднимет её по этой лестнице.

Всё это… её преследование, взрыв машины, ревность, пистолет, угрозы… всё это не потому, что он ей небезразличен, и не потому что она боялась его потерять.

С Рейвен это скорее напоминало поговорку «владение — это девять десятых закона»¹.

Ревик принадлежал ей.

И будь она проклята, если позволит какой-то сучке-иностранке, не состоявшей в Организации, нацелиться на её собственность.

Ходили слухи, что Галейт в следующие несколько недель объявит своего преемника, и Рейвен вцепилась в Дигойза как клещ, постоянно напоминая ему о сделке, которую они заключили друг с другом.

Его это уже достало, если честно.

Даже если не считать головной боли, пульсировавшей в затылке, и опухшей губы, постоянных воплей, а также шрапнельных ран, полученных в центре Сайгона… ему не нравилось, когда ему указывают, что делать. Он не терпел такое ни от кого. Он совершенно точно не собирался терпеть такое от жадной до власти гадюки, которая всего лишь хотела использовать его, чтобы подобраться поближе к Галейту.

Ему всё равно нравился секс с ней.

За последние несколько месяцев они здорово проводили время вместе, даже вопреки её безумному дерьму… а иногда благодаря этому.

Но если бы он хотел завести жену, он бы сам её поискал.

Он совершенно точно не выбрал бы её, несмотря на таланты в спальне и за её пределами. Рейвен скорее пырнёт его в спину, нежели станет заботиться о нем, и Дигойз ни на секунду не позволял себе забывать об этом.

В любом случае, они с Рейвен не были близки.

Они определённо не настолько близки, чтобы он рассказал ей о своих личных реакциях на женщину-видящую, с которой он только что говорил у бассейна отеля Гранд.

Особенно потому, что он самому себе не мог объяснить эти реакции.

Ему не нравился даже тот факт, что Рейвен явно наблюдала за ним через сеть, достаточно хорошо, чтобы знать, что за ним следит другая женщина, возбуждавшая его. Рейвен не видела достаточно, чтобы понять, что он с ней не спал (хотя Ревик не сомневался, что она пыталась это разглядеть), но это лишь отчасти успокаивало.

Он совершенно точно надеялся, что Рейвен не почувствовала и не услышала ничего из его разговора с этой женщиной, особенно ближе к концу.

Если Рейвен что-то узнает и решит действовать прежде, чем сам Дигойз определится с курсом действий, возможно, ему реально придётся убить её… или ощутимо навредить ей, во всяком случае… чтобы заткнуть ей рот. Рейвен, в смысле.

Галейт будет не очень доволен, если он это сделает.

Рано или поздно ему всё равно придётся рассказать Галейту о словах женщины-видящей.

Он это знал, но испытывал нежелание.

Это тоже что-то новенькое.

Ему не хотелось разведывать, чем вызвано это нежелание.

Сначала ему нужно побыть одному. Ему нужно время подумать так, чтобы остальная сеть… или Рейвен… или Териан… не дышали ему в затылок. Ему нужно время посмотреть на всё, что сказала ему странная видящая, что он в ней объективно почувствовал.

Он знал одно — он не хотел, чтобы Рейвен приближалась к женщине-видящей, с которой он сегодня разговаривал в отеле Гранд.

От этой мысли его губы жёстко поджались.

Он даже не узнал её имя.

Он до сих пор ощущал привкус её света, достаточно сильно, чтобы затвердеть, если позволял себе думать об этом, но он всё ещё не знал её чёртово имя. Он едва мог мыслить связно всё то время, что говорил с ней. Он позволил ей контролировать разговор и его самого вплоть до момента, когда он ушел.

Он не помнил, когда такое случалось в последний раз.

Опять-таки, он не помнил, когда в последний раз говорил с женщиной, которая не была бы рекрутом или полноценным членом Организации.