Ревик

Сумев снова сосредоточиться на ней, он увидел на губах Рейвен улыбку.

— Ах, — мягко произнесла она. — Да. Теперь я понимаю. Теперь я многое понимаю, Дигойз, любовь моя.

— Иди нахер, — отрывисто сказал он. — Это не лучшая идея, Рей…

— Почему? — переспросила она. — Ты не хочешь от меня ребёнка? Я думала, ты хочешь детей. Я припоминаю, что мысль о том, чтобы стать отцом, не раз заводила тебя.

Он покачал головой.

— Дело не в этом.

— Тогда в чём? Я думала, Галейт одобрил идею нашего потомства?

— Так и есть.

Дигойз силился привести мысли в порядок, внезапно запутавшись.

Он не мог придумать хорошую причину для отказа, за исключением абсолютной нелепости того, чтобы делать это перед Терианом и его новыми игрушками для траха, пока они оба под кайфом от импортного кокаина и тайского героина.

Но он не мог придумать логичную причину, учитывая все обстоятельства.

Нельзя сказать, что они не устраивали такие сессии несколько десятков раз. И всё же что-то в нём бунтовало при мысли о том, чтобы сейчас сделать с Рейвен нечто столь интимное, и неважно, был Териан в комнате с ними или нет.

Дигойз осознал, что вспоминает слова зеленоглазой видящей у бассейна, пытается осмыслить их, понять, как это вообще сочетается с тем, что он делал в данный момент. Похоже, прошло так много времени с тех пор, как он настолько задумывался о своих действиях в данной сфере.

Он уже давно знал, что не хочет обзаводиться супругой.

Но он был не прочь иметь детей.

Как и сказала Рейвен, временами он даже думал, что ему понравится быть отцом.

Галейт придавал этому большое значение, особенно учитывая то, что они могли дать ребенку-видящему благодаря обширным ресурсам и влиянию Организации.

Галейт никогда не давил на него и не заставлял искать какого-то спутника жизни, хотя сам Галейт предпочёл жениться и хранил верность своей человеческой жене… точнее, жёнам, поскольку за годы две из них уже состарились и умерли.

С другой стороны, Галейт ясно дал понять, что хочет, чтобы его старшие офицеры обзавелись детьми, и желательно, чтобы у каждого был не один ребёнок.

Дигойз уже решил, что попытается исполнить свой долг в этом отношении, по крайней мере, когда подвернётся подходящий момент. Он годами думал, что попросту слишком молод, чтобы быть фертильным, но несколько месяцев назад Галейт заверил его, что Организация наверняка компенсировала влияние его молодости, и с их воздействием он сможет зачать ребёнка раньше, чем смог бы сделать это сам по себе.

После того разговора Дигойз решил, что сделает это.

Он даже подумал, что может сделать это с Рейвен, ещё до того, как она попросила его об этом. Он подумал, что может даже сделать это в ближайшем будущем…

— Реви', — Рейвен ласкала его лицо, сильнее открывая свой свет, обхватывая его ногами. — Ну же, детка, — уговаривала она, скользя своим светом в него, целуя его лицо. — Ты хочешь этого. Я это чувствую. Ты хочешь этого.

Это так. Он правда хотел этого.

Он мог твердить себе, что им манипулируют, что это же Рейвен, что она играет с ним, играет с его желанием к той другой видящей, пользуясь возможностью надавить на него, чтобы он завёл с ней детей.

Он знал это, но не мог заставить себя переживать по этому поводу.

Он чувствовал, как свет Рейвен открывается для него, ощущал то мягкое, более уязвимое сердце её aleimi с достаточной интенсивностью, чтобы его реакцией была лишь боль, даже если не считать тех проблесков, что он ощущал от другой видящей.

Он хотел впустить это. Он хотел впустить их обеих так, как ничего не позволял себе хотеть за последние годы.

Даже десятилетия.

— Бл*дь, — он издал тихий хрип, чувствуя, как его контроль над своим светом ускользает. Рейвен проникла глубже в него, сильнее открывая его, и он издал сиплый крик. — Рей… пожалуйста.

— Расслабься, любовничек, — теперь она тихо говорила с ним, и её слова были напитаны светом. Он чувствовал, как она притягивает его, нежно приоткрывает его свет. — Расслабься. Доверься мне, Дигз. Доверься мне, пожалуйста. Теперь я понимаю. Я знаю, чего ты хочешь.

Он уже пригвождал её к постели.

Она позволила ему. Она позволила своему телу смягчиться под ним, зная, что он отреагирует на это вместе с мягкостью её света. Она знала, как притягивать его свет; это главная причина, по которой он до сих пор не вышвырнул её из своей постели и терпел её безумное дерьмо в духе взорванных машин и угроз пристрелить его, когда он не делал то, чего она хотела.

Теперь она притягивала его свет деликатнее обычного, дёргала его стены и защиты.

Серебристый свет Шулеров убрался с дороги, помогая ему больше открыться.

Он отпустил всё, даже то, кем он был и считал себя.

Выбросив осторожность на ветер, он сильнее открыл свой свет, испытывая головокружение, почти тошноту от желания. Он даже не знал, чего он хотел.

Он знал, что хотел не Рейвен как таковую.

Он даже не знал, хотел ли он детей.

Потерявшись в ощущениях и свете, они вдвоём начали двигаться вместе. Ещё через несколько минут он перестал осознавать комнату вокруг. К тому моменту он уже не видел яркие бирюзовые глаза Рейвен, смотрящие на него.