— Ты застрелил своё контактное лицо, — сказал Галейт осторожным тоном, по-прежнему не содержащим явного обвинения. — В Баолоке. Ты убил нашего нового партнёра по торговле.
Галейт поколебался, словно не зная, как спросить о том, что он хотел узнать далее.
— …Мне интересно, захочешь ли ты поговорить со мной об этом, друг мой. Мне интересно, услышу ли я, почему ты посчитал это необходимым.
— Почему? — Дигойз ощутил вспышку злости, распалившую его грудь, пока он гневно смотрел на Рейвен через стеклянные двери. Она лишь дерзко уставилась на него, скрестив руки на груди. — Нет никакого «почему», сэр. Не в том плане, который вы подразумеваете. Этого
— И почему же, друг мой? — спросил Галейт.
— Мы можем найти кого-нибудь получше, — ответил Дигойз.
— Лучше в каком отношении, брат?
— Просто… лучше, — сказал Ревик. Он сделал неопределённый жест над столиком, взмахнув пальцами, и его тон сделался пренебрежительным. — Мы можем найти кого-нибудь поумнее. Того, кто доставляет обещанные поставки в полном объёме. Того, кто не теряет треть товара по дороге из-за собственной некомпетентности.
Челюсти Ревика сжались.
— …Того, кто не продаёт наших сестёр социопатичным червякам, — прорычал он вопреки собственному желанию. — Того, кто не убивает мужчин-видящих за поступки, которые любой из нас совершил бы на их месте.
Ревик ещё крепче стиснул зубы, от чего головная боль усилилась.
— …Того, кто не продаёт наших детей ради наживы, сэр, просто потому, что ему так удобнее поступить. Он был отбросом. Он был трусом.
— Ты так считаешь, друг мой? — произнес Галейт.
Ревик кивнул и вздрогнул, потому что это вызвало острую боль в виске.
— Считаю, сэр, — ответил он. — Я бы предпочёл не быть лицемером, сэр.
— Лицемером, Дигойз? — переспросил другой мужчина.
Дигойз отбросил собственные слова несколькими взмахами пальцев, покачав головой и едва слышно прищёлкнув языком.
— Слухи о таких вещах распространятся быстро, сэр, — отрывисто сказал он. — Видящие общаются, сэр, и в сети, и за её пределами. Видящие общаются в лагерях. Они общаются в поселениях. Они общаются в школах, где Семёрка растит молодняк. Видящие общаются в Сиртауне. Как и кочевники, живущие в горах и на плато. Мы же не хотим, чтобы наша работа ассоциировалась с такими практиками, сэр. Если они возненавидят нас, это вовсе не поспособствует вербовке… это усложнит её. Более того, от этого наша цель покажется неискренней. Это выставит нас лицемерами, как я и сказал, сэр. Использовать такое существо недальновидно…
— Тогда ты заменишь его? — спросил Галейт. Впервые с начала разговора в его словах прозвучало предупреждение. — Ты лично, Дигойз? Ты проследишь, чтобы его сменил более достойный и компетентный по твоему мнению кандидат?
— Прослежу, — сказал Дигойз. — Клянусь, сэр.
Он почувствовал, как мужчина на другом конце линии выдохнул.
Это ощущалось скорее как вздох, нежели выдох после задержанного дыхания.
Ревик почувствовал, как шепотки присутствия другого мужчины отступают, и серебристый свет, давивший на Дигойза, пока он говорил, начал приподниматься.
— Хорошо, — сказал Галейт. Его тон ясно давал понять, что он доволен словами Дигойза, и более того, теперь вопрос закрыт. — Тогда мы больше не будем это обсуждать, возлюбленный друг. Я полностью полагаюсь на твои суждения в этом вопросе… и буду ждать вестей о нашем новом торговом партнёре в Юго-Восточной Азии до следующей запланированной поставки.
Дигойз коротко кивнул.
— Я разберусь с этим в течение недели, сэр.
— Я знаю, что так и будет.
Между ними вновь воцарилось молчание.
И всё же по лёгкому статическому шуму на открытой линии Ревик понимал, что разговор не закончен.
— Вы хотели обсудить со мной что-то ещё, сэр? — вежливо поинтересовался он.
Сказав это, он тут же пожалел.
До сего момента он не осознавал, что видящий хотел услышать от него именно этот вопрос.
— Да, друг мой, — сказал Галейт, снова выдохнув. Его голос снова сделался обеспокоенным, но более мягким. — Расскажи мне о женщине, Дигойз. Расскажи мне о видящей, которая отслеживала тебя. Той, что с зелёными глазами.
Ревик почувствовал, как его дыхание сбилось.
И снова, не успев остановить себя, он посмотрел на двух других видящих, заметив, что они пристально наблюдали за ним, стоя по другую сторону дверей из стекла и древесины.
Териан держал в руке стакан пива и курил что-то, похожее на
Он снова посмотрел ей в лицо, но если она заметила его взгляд или знала о крови на её одежде, то он не увидел намёка на это в её глазах.
Эти двое продолжали открыто смотреть на него, пока он оценивал их. Их глаза и лица имели разные выражения, но содержали в себе примерно равную пытливость.