Ревизор на минном поле

На момент прихода к власти большевиков в России действовало принятое в 1894 году «Положение о видах на жительство», которое являлось основой всей паспортной системы Российской империи. Оно появилось в результате многолетней работы паспортной комиссии под председательством статс-секретаря Дмитрия Сольского, которая начала свою деятельность через восемь лет после реформы 1861 года. «Положение» корректировалось «Уставом о паспортах», принятым в 1903 году, и именным высочайшим указом от 5 октября 1906 года, но основные его положения оставались неизменными.

В соответствии с указанными постановлениями, лица, проживавшие по месту постоянного жительства, не обязаны были иметь паспортов. Было достаточно того, что они приписаны к месту, службе или обществу. Получение паспорта было необходимым лишь при отъезде далее чем на 50 верст и дольше чем на 6 месяцев. Женщинам паспорт мог быть выдан лишь с разрешения мужа или отца. Только с 1914 года женщинам стали выдавать паспорта без разрешения мужчин.

Менять постоянное место жительства могли все категории населения, кроме податных сословий. С 1906 года и они получили такую возможность. Ограничения касались также еврейского населения (проживание в «черте оседлости»), цыган, а также лиц, судимых и находящихся под надзором полиции. При необходимости паспорта выдавались даже тем, кто отбыл наказание, но с некоторыми условиями: только с разрешения полиции. При этом делались отметки о судимости и ограничивались места проживания. С 1903 года на основе «Устава о паспортах» гражданам России выдавались «виды на жительство». С 5 октября 1906 года официальный документ, удостоверяющий личность граждан в России, стал называться «паспортной книжкой».

«Паспорт – особый документ для удостоверения личности и права его предъявителя на отлучку из места постоянного жительства. Паспортная система была важнейшим орудием полицейского воздействия и податной политики в т.н. “полицейском государстве”. Паспортная система действовала и в дореволюционной России. Особо тягостная для трудовых масс, паспортная система стеснительна и для гражданского оборота буржуазного государства, которое упраздняет или ослабляет ее. Советское право не знает паспортной системы».

Но пройдет всего два года и паспортная система будет введена. На самом деле, эта статья о паспорте вышла с явным опозданием. Переломными оказались 1928-1929 годы. В это время было покончено с нэпом и объявлен курс на индустриализацию и сплошную коллективизацию. Страна оказалась ввергнутой в жестокий продовольственный кризис. Начался голод. Огромные массы сельских жителей искали спасения от голодной смерти в городах. Остановить это перемещение могло только новое закрепощение сельского населения. Оно и было введено в 1932 году в виде советской паспортной системы. Разумеется, ее введение не было продиктовано исключительно тем, что в ситуации голода 1931-1932 годов власть стремилась отрезать сельское население от городов. Переход к плановой экономике предполагал наличие налаженной системы учета и контроля рабочей силы. Ну и конечно паспортизация стала важнейшим инструментом «чистки» населения крупных городов и шире – «режимных зон».

В 1928 году, как только мне исполнилось 18 лет, я пошел в сельский совет и получил паспорт. Сразу после этого я собрался и ушел пешком до железнодорожного вокзала, хотя куда ехать я не знал. Прислушался к разговорам и понял, что большинство собирается на Урал, на новостройки заводов и решил ехать туда же. Больше билетов пассажиры брали до города Пермь. Поэтому я тоже взял билет в Пермь. Тем более, что там работал в пекарне Кузьма, из нашей деревни, а он был меня на два года старше. Иногда я с ним переписывался и знал адрес квартиры. По прибытии я разыскал Кузьму, он меня хорошо принял, но посоветовал ехать в Лысьву, потому что в Перми сейчас много безработных. В Лысьве же, по слухам, расширяли завод и на строительство требовались разнорабочие.

Глава 2. Индустриализация и землянки

До Лысьвы ехать было недалеко. По приезду я сразу пошел на биржу труда, но очередь безработных была большая, а принимали на учет только членов профсоюза и имеющих стаж работы по найму не менее 6 месяцев. У меня не было ни того, ни другого, поэтому меня не взяли. Ситуация была печальная. Знакомых нет, деньги на исходе, квартиры, где можно временно остановиться, тоже нет. Продукты питания в магазинах выдавались только по продовольственным карточкам. На рынке, кроме картошки, ничего не было. Как быть, что делать, я не знал.