Ревизор: возвращение в СССР 10

Диана с сожалением взглянула на Рафаэля и моментально отвела глаза: он поймал её взгляд! Он наблюдал за ней!

Странный какой-то, – подумала с досадой Диана. – То отвергает в грубой форме. То подглядывает украдкой. Что от него ждать? Непредсказуем, как весенняя погода. Вот даже, если написать о нём Светке, то что писать?! Диана уже в своих собственных чувствах к Рафаэлю не была уверена. Её очень ранило, когда он отбросил её во время свадьбы Пашки и Галии. А потом ополчился против неё вместе со всей группой. Её уязвлённое самолюбие потихоньку подталкивало её сделать тот единственный шаг, который отделяет любовь от ненависти.

Диана прекрасно знала, чего достойна, какого отношения к себе заслуживает. И это совсем не то, что она видит от Рафаэля. Взять хотя бы Лёху, что с Пашкой учится. Он же влюблён в неё до мозга костей! Стоит ей пальцами щёлкнуть, и он будет у её ног. Да только к чему он ей, такой…

* * *

После пар меня перехватил Лёха, когда я по коридору мирно прогуливался. Показалось ему, что я уходить собрался:

– Ты куда?! У нас же заседание!

– Да помню, помню! – кивнул я ему и подошедшей к нам Свете Костенко.

Да уж, забудешь, после этого разговора с Межуевым!

– А что ты, разве не обнаружил ничего плохого на мебельной фабрике? – спросила Света.

– Нет, – развел я руками. – Кроме талантливого руководства, ничего. Хорошее предприятие, образцовое. Вы же сами там были, своими глазами все видели.

Ребята согласно закивали головами. Мы расселись в приёмной Самедова и ждали Борщевского.

– Как дела? – загадочно улыбаясь, подсела ко мне Маша. – Как Галия?

– Всё отлично. Как вы с бабушкой? Передавай ей, кстати, от нас с женой привет и низкий поклон.

– Передам, – улыбнулась Маша. – А мы хотим вас пригласить на выходные в заказник. Родители Вити тащат его, а он не хочет без меня. А мама его говорит, что мне скучно будет там со стариками… Короче, они предлагают пригласить ещё кого-нибудь из молодёжи. Вот мы с Витей и подумали про вас. Вы женаты, вам у родителей отпрашиваться не надо. Поехали с нами! – она умоляюще сложила ладошки и такую рожицу скорчила.

– А тебя-то как отпускают незамужнюю одну? – улыбаясь, спросил я.

– Я уже совершеннолетняя, – задрав нос, ответила Маша. – И потом, моя бабушка знакома с родителями Вити. Они и её пригласили, но она ещё не решила, ехать или нет.

– А чего она думает? – удивился я. Отдохнуть на охоте, что может быть прикольнее.

– Да она говорит, чего она там не видела…

– Мы с удовольствием съездим с вами. Галия охотник неплохой. С отцом своим часто на охоту ходила. Думаю, с огромной радостью согласится.

– Ура! – взвизгнула Маша.

Какая же она смешная, – улыбнулся я. – И счастливая. Так приятно на счастливых женщин смотреть.

В приёмную влетел сосредоточенный и важный Борщевский и с ходу пронёсся в кабинет Самедова, позвав нас за собой кивком головы.

– Прошу прощения за опоздание. Акт печатал по итогам проверки мебельной фабрики, – важно заявил он и положил перед Самедовым машинописный листок.

– Это всё? – отложил он акт и взглянул на меня.

– Можно посмотреть? – протянул я руку за актом. – Кирилл в этот раз сам анализ делал…

Самедов удивлённо вскинул брови и подал мне акт.

Ну как я и думал, Борщевскому захотелось славы и фанфар, и он пустился во все тяжкие. Нашел «очень подозрительные», но на самом деле незначительные перерасходы материала. Кирилл радостно делал самонадеянный, ничем не подтвержденный вывод, что то ли запороли и в отходы списали, то ли на левый товар пустили. Но только на основании небольшого перерасхода одного вида материала, да даже двух, делать выводы о левом выпуске не стоит, чревато. Можно в разговоре с предполагаемыми бенефициарами блефануть с помощью этой информации. Но на серьёзные доказательства злого умысла это всё не тянет. Самедов не идиот, сразу это понял. Кирилл только один с видом победителя смотрел на нас всех свысока…

– Павел, посмотри внимательно, – сказал Самедов, глядя прямо мне в глаза. – Не хотелось бы пропустить что-то серьёзное.

Намекает, что написанное Кириллом ерунда, и ему нужны по-настоящему серьезные улики, что на фабрике что-то нечисто. Все еще гнет свою прежнюю линию, что нам нужно что-то там обязательно найти. Вот же как его группировка положила глаз на современное предприятие, выпускающее дефицитную продукцию!

Придётся вскрывать карты.

– Рашид Фархатович, можно с вами с глазу на глаз переговорить? – не отводя от него взгляда, спросил я.

В кабинете повисло напряженное молчание. Студенты удивлённо переглянулись между собой. А бедный Борщевский растерянно переводил взгляд с меня на Самедова.

– Оставьте нас, – распорядился хозяин кабинета. – Подождите в приёмной.

Все вышли, и мы остались с Фархатычем одни. Как вести разговор? В открытую? Решил в открытую, лучше сразу расставить все точки над «и».