Ревизор: возвращение в СССР 12

— И отец за рубежом служит. — кивнула она.

— Сочувствую. — тихо проговорил я, глядя на деда. — Как вас зовут?

— Андрей Егорович. — буркнул он.

— Андрей Егорович, если какая помощь нужна, с Родькой позаниматься там, не знаю… Любая помощь. Мы с женой в соседнем подъезде, квартира восемьдесят один, и всегда готовы помочь.

Дед посмотрел на меня удивлённо. Думал, похоже, что жаловаться на внука буду.

— Я ему про авиамодели рассказывал, он заинтересовался очень. Через полторы недели я посвободнее буду, приглашу его к себе. Вы не против? И сами заходите, я вас с женой познакомлю.

Дед что-то невнятное буркнул в ответ, но принципиальных возражений от него я не услышал, уже хорошо.

— Не ругайте его, пожалуйста, так сильно, как вчера. — собираясь уходить, обратился я к Шуре. — Он же ещё ребёнок. И потом, ему и так от жизни досталось. Зачем добивать?

Она мотнула вызывающе головой, но промолчала.

Чудные они оба какие-то. Попрощался и вышел на улицу.

— Ро-одька-а! — крикнул на весь двор.

— Оу! — послышалось из-за трансформаторной будки и показался знакомый силуэт.

— Ты что там делал⁉ — почуяв неладное, наехал я на него. — Родька! Не смей к трансформатору лезть! Знаешь, сколько хороших, но слишком любопытных пацанов в трансформаторных будках заживо сгорело⁈

— Как это?

— Так это. Люди горят, когда ток по ним как следует вжарит. Это тебе не шутка! Жди меня здесь. Сейчас за собакой схожу, пойдём гулять и расскажу.

* * *

Квартира деда Родьки.

Этот странный парень ушёл. Улыбка его нисколько не обманула старого вояку: хоть и молод, но глаза внимательные, цепкие, всё осмотрел, всё приметил.

— Ну, что скажешь, мать? — встревоженно спросил Андрей Егорович соседку

— Конфеты вкусные. — усмехнулась она. — Попробуй.

— Ай, отстань. Как тебе парень этот?

— Не будет он никуда кляузничать.

— Откуда знаешь?

— Ну, ты же сам слышал, как он про Родьку сказал, что ему и так от жизни досталось. Не боись, старый. Ложная тревога.

— В том-то и дело, что старый. — грустно проговорил дед. — Стал. Совсем. И делать что, ума не приложу. Не прощу себе, если Родька в интернате окажется.

— К отцу его отправляй.

— Куда? В Йемен? — с отчаянием в голосе спросил он.

— Не похоже на название немецкого города… Ты ж говорил, он в Германии… — удивлённо посмотрела на него соседка.

— Вот, трепло я старое!.. — воскликнул испуганно дед. — Молчи, Шура. В Германии он.

* * *

Шёл домой с двоякими чувствами после посещения квартиры деда. С одной стороны, кооперативная квартира, с другой, слишком бедно в ней. Или им, так же, как и мне, досталась квартира из десятипроцентного горкомовского фонда?

И надо выяснить, почему Родька не охвачен дополнительными занятиями и кружками в школе.

Вывел пса на улицу. Родька терпеливо ждал меня. Ах да. Трансформаторная будка.

— Знаешь, что я тебе скажу, — начал я. — электродуга зрелище, конечно, яркое, но смертельное.

В девяностых сын одного нашего сотрудника сильно обгорел в результате этого занятия. Ему было уже девятнадцать, подозреваю, что он не ради развлечения в трансформаторную будку полез, небось, цветмет искал. Но не важно… Важно, что он получил ожоги более шестидесяти процентов тела. И почему-то наши коллеги шептались, что парень — не жилец. Однако, два раза в неделю весь наш коллектив добросовестно собирал деньги на очередную порцию крови для переливания. В девяностых за всё надо было платить…

Парень тот выжил, но остался глубоким инвалидом. Через что пришлось пройти ему и его семье я в подробностях и красках рассказывал Родьке всю нашу прогулку. Возможно, я напугал его слишком сильно, и пацан никогда не станет электриком и будет бояться менять перегоревшие лампочки, став взрослым. Но сейчас задача — сохранить ему жизнь и здоровье.

— Но хватит о грустном. — удовлетворённо отметив произведенный моим рассказом эффект, предложил я. — Расскажи лучше, как дела в школе? Ты когда перевёлся — с начала года?

— Нет, мы в конце ноября только переехали. Я хотел в старой школе остаться, но дед не разрешил, ездить далеко. — пожаловался Родька.

— Успел с кем-нибудь подружиться в школе?

— Нет ещё…

— Надо в кружки какие-нибудь записаться, там быстрее друзей найдёшь. Или в секции спортивные. Куда ваши ребята ходят? Поспрашивай их.

— Угу… — безынициативно промычал Родька.

Что-то мне это не нравится. У пацана явные проблемы с коммуникабельностью. За два месяца ни с кем не задружился? Это умудриться надо.

Порасспрашивал его об одноклассниках, никто, со слов Родьки, его не обижал, но, похоже, в коллектив дети его не приняли. Куда классный руководитель смотрит? Почему в кружки и секции не пристроили? Надо будет деда на школу натравить, а то это никуда не годится.

Расставаясь, договорились с Родькой встретиться завтра в половине девятого, пойдём опять с собакой гулять.

— Только деда обязательно предупреди, что с Павлом из восемьдесят первой квартиры идёшь, чтобы он знал, где ты.

— Ему не интересно…