Ревизор: возвращение в СССР 16 (СИ)

В деревню приехали уже после восьми часов вечера. Нас никто не ждал, но, увидев в окно машину, сразу вышли встречать, только Инна малого укладывала. Долго объясняли нашим, откуда у нас столько клубники и почему мы не можем у них сегодня остаться.

Все были настолько ошарашены, что, когда я спросил, нет ли лишнего медного таза, меня не сразу поняли.

— Есть, есть, — наконец, сообразил Трофим. — Сейчас посмотрю, — и он ушёл к себе.

— Давайте, пересыплем ягоды куда-нибудь, — попросил я и поволок ведро к нам домой. — Ведро вернуть надо.

Только тут мама с бабушками опомнились, засуетились, подставили мне новый эмалированный таз. Сразу запахло клубникой на весь дом. Аришка была в восторге, она никогда не видела столько ягод сразу.

— Смотрите за ней, чтоб не объелась, — посмотрел я, как она запихала в рот немытую ещё ягоду.

— Клубнику привёз, а сахар не привёз, — подначивала меня оживившаяся Никифоровна. — Придётся последний мешок вскрывать.

— А где он? Давайте, принесу, — предложил Ахмад. — Тут сахара много надо будет.

На шутки и смех вышла Инна и ахнула.

— Откуда столько?

— Из Дворца, — улыбнулась Галия. — Деревня такая в Белоруссии.

Пришёл Трофим с большим медным тазом, и с длинной деревянной ручкой в придачу, и вручил мне.

— Дарю, — заявил он.

— Ого, — растерялся я.

— Бери, бери, — велела бабушка. — У нас ещё два есть. Купили недавно сразу три. Новенький, долго служить будет.

— Спасибо! Это мы удачно заехали! — улыбнулся я. — Ну, на всю ночь вам развлекуху привезли. Поедем домой, а то у нас самих дома такое же развлечение.

Мы попрощались со всеми и уехали.

Вернувшись домой, Галия, первым делом, намыла тот таз, что нам подарил Трофим, ссыпала туда половину ягод из холодильника и засыпала сахаром. Клубника уже дала сок, и жена решила прокипятить её разок. Она довела клубнику до кипения, накрыла и оставила на плите.

— И это всё? — удивился я.

— Нет. Она за ночь даст ещё больше сока, — объяснила жена. — Завтра утром ещё раз доведу до кипения и оставлю на день. А вечером опять доведу до кипения и разолью по банкам.

— Хитрая какая методика, — заметил я.

— Тебе понравится, — улыбнулась она. — Надеюсь, со второй половиной ягод до завтрашнего вечера ничего в холодильнике не случится.

— Давай их сахаром побольше пересыплем, — предложил я.

А тем временем наши гости накрыли у нас на кухне стол из привезенных ими же продуктов. На сковороде разогрели курочку, запеченную с чесночком. Мама с бабушкой Костяна усадили нас с женой и хлопотали над нами как две наседки. Ну, теперь понятно, в каких условиях он вырос. Избаловали бабоньки, то-то он вначале такой дикий был и весь из себя пуп земли…

Выставил из своего бара бутылочку грузинского вина. Посидели очень душевно. Оказывается, наш Костян родом из города Лунинец в Белоруссии. Они пригласили нас в гости. У них свой дом, места полно.

— Отдыхайте, сколько хотите. У нас река Припять рядом, — говорила Татьяна Петровна.

— Да, и нам будет веселей, — поддакивала ей Клавдия Ивановна. — А то как Костик уехал, скучно стало.

— С удовольствием приедем когда-нибудь, — пообещал я и предложил идти спать. — Завтра у нас с вами будет длинный и хоть и приятный, но тяжелый день.

А сам подумал, что через четырнадцать лет приглашение искупаться в Припяти станет звучать очень специфически. Там на ее большой части сложится чернобыльская зона с жесткой радиацией… И кажется, если правильно помню карту, и Лунинец радиация мимо не обойдет.

Глава 18

г. Москва

На следующий день в семь утра мы все были уже на ногах. Женщины наводили марафет, а я готовил завтрак. Восьми ещё не было, как заявился Костян. В коричневом вельветовом костюме в мелкий рубчик, явно импортном, в белой рубашке и развязанным галстуком в руках. Женщины все были заняты, а ему нужно было галстук завязать. Пришлось самому заняться его галстуком. Попробовал на нем завязать, и привычный алгоритм сбился. На другом человеке никогда раньше не завязывал. Ничего, выход тут же нашел. Завязал его сначала на себе, потом снял и передал ему.

— Кофе? — предложил я, видя, что он сильно нервничает. Костян охотно кивнул.

— Мне кажется, я так и не смог уснуть сегодня, — пожаловался он.

— Что, страшно? — улыбнулся я. — Что тебя больше всего беспокоит?

— У меня такая квартира… Холостяцкая. Жене тяжело будет привыкнуть. Она совсем в других условиях жить привыкла.

— Это всё очень быстро изменится. Она быстро твою квартиру обживёт, шторы повесит и всякого барахла натащит. Поверь, было бы гораздо хуже, если б она пришла к тебе жить, и обнаружила следы пребывания другой женщины.

— Да? Я об этом не подумал, — нервно усмехнулся Костян, видимо, представив себе эту картину.