Ревизор: возвращение в СССР 19

— Получается, что ты опорочила имя честного человека, порядочного мужа и отца? — не дождавшись реакции от виновницы мероприятия, Жанна торжественно продолжила: — Это серьёзный проступок. Мы не можем оставить его без реакции. Товарищи, какие будут предложения?

Предложения выкрикивали от самых кровожадных до отшлёпать по попе.

Что интересно, Регинка присутствия духа не теряла, и когда высказывались сурово, например, за исключение из комсомола, она резко оглядывалась, посмотреть на предложившего это, как будто запомнить хотела. Точно, не в себе девка. Я бы со стыда уже давно сгорел. А этой как с гуся вода.

На сцену к Луппиан поднялась Гаврилина, что-то шепнула ей и ушла.

— Товарищи, предлагаю, — вернулась к своим прямым обязанностям Жанна, — объявить студентке первого курса Регине Быстровой, в соответствии со статьей седьмой Устава ВЛКСМ, строгий выговор за распространение заведомо лживых сведений. Это серьезная мера, но я вынуждена учитывать то непонятное упорство, которое она нам демонстрирует, откровенное нежелание признаться в совершенной ошибке и извиниться за нее перед товарищем Ивлевым. Если бы не это, то могли бы ограничиться и выговором. Голосуем. Кто против?

Таковых не оказалось.

— Кто воздержался?

Таких набралось пятнадцать человек, включая Костенко. Специально за ней наблюдал. Поразило, как она лихо соскочила прямо на ходу со всей этой истории. И я не я, и хата не моя. Интересно, как с ней, теперь, будет Регинка общаться? Неужели, утрётся и продолжит дружить?

— Остальные, следовательно, за. Решение принято, — подвела итог собрания Луппиан. — Надеюсь, Регина, это послужит тебе уроком, и ты не будешь, впредь, с такой уверенностью утверждать, что знаешь, что чувствует или хочет другой человек. А также пытаться оговорить его. Иначе дело дойдет до исключения из комсомола. Также, товарищи, я лично считаю, что комсомолец со строгим выговором не может участвовать в работе «Комсомольского прожектора». Но финальное решение оставляю, на усмотрение товарища Самедова, конечно.

Да уж, Жанна явно человек без компромиссов. Самедову пытается диктовать… Тот аж изумленно глаза вытаращил, не в силах поверить, что соплячка ему указывает, что делать. С другой стороны, он же сам ее согласовывал на эту позицию…

Но собрание еще не закончилось.

— Теперь, товарищи, поговорим о комсомольцах, которые пересказывали все эти сплетни, что придумала Регина. Нехорошо, товарищи! Распространять откровенную ложь о нашем товарище, который ничего плохого на самом деле не сделал, настоящему комсомольцу нельзя. Нужно было вместо этого прийти ко мне и все рассказать, тогда бы эта история так долго не продолжалась. Вот фамилии и имена тех, кто оказался в этом замешан.

Жанна зачитала список из двенадцати имен. Как интересно — оказалось, что Светы Костенко в нем нет! Ну и чудеса…

— В соответствии со статьей седьмой Устава ВЛКСМ предлагаю объявить им комсомольское порицание. И предлагаю им как следует подумать на будущее о своем поведении. Голосуем. Кто против?

В этот раз тоже против не было никого, но воздержавшихся было заметно больше. Но все же и это решение прошло.

Все. Собрание окончено!

Фух! Неужели я это пережил?

Довольные друзья меня хлопали по плечу. Подошли и Маша, и Мартин с Аишей. Все меня поздравляли. Можно подумать, мы только что выиграли в суде очень сложное дело и отмазали меня от заключения под стражу.

— Справедливость восторжествовала! — воскликнул непонятно откуда взявшийся Альфредо и бросился меня обнимать.

Ещё один. Меня рассмешила эта реакция друзей, не удержался и рассмеялся в голос.

Глава 14

После университета поехал в ЗАГС оформлять свидетельства о рождении детей. Мне предложили на выбор или подождать часа полтора, или приехать завтра. Решил время не терять и приехать ещё раз. Доставать корочки, чтобы пройти без очереди, посчитал неудобным. Мимо кого без очереди проходить, таких же свежеиспеченных родителей, как и сам, или пуще того, мимо бедолаг, что за свидетельствами о смерти пришли? Некультурно…

Приехал домой, а у нас коляска чужая посреди прихожей. Оказалось, это Жариковы в гости приехали всем семейством. Пётр выпросил у командования три дня за семьёй съездить, а сам их в выходные привёз, и теперь до четверга совершенно свободен. Сашка у них такой круглый стал.

— Ну ты брат и раздобрел, — взял я в руки племянника. — На кабачок стал похож.

Инна сразу забрала у меня ребёнка, что-то фыркнув. А Ирина Леонидовна принялась объяснять, что в четыре месяца дети ещё двигаются мало. Вот начнёт сидеть, ползать и сразу похудеет. Как будто я сам не знаю. Но пришлось кивать, словно только что постиг эту сложную истину.

Аришке пошёл третий год, егоза ещё, конечно, но по сравнению с братьями уже смышленый человек. Всё разглядывала моих мелких и показывала два пальчика, тыкая то в себя, то в парней: ей два годика и рядом два мальчика. Соображает.