Ревизор: возвращение в СССР 20 (СИ)

Подтянем Институт археологии для продвижения знаний в массы, у них там тоже энтузиастов хватает. Они нам подскажут маршруты для экскурсий выходного дня. Может, им это тоже как плюс пойдёт куда-нибудь, работа с общественностью, всё такое… А вообще, надо их подкармливать, они высокую оценку нашей деятельности дадут, если Минкульт поинтересуется. Можно приглашать их специалистов экскурсии для наших рабочих проводить за хорошую оплату, к примеру.

А чтобы трудящиеся активнее участвовали в этом заводском историческом обществе, можно периодически, раз в месяц, допустим, делать однодневную экскурсию в рабочий день с сохранением среднего заработка. Лучше же отдохнуть, съездить куда-то, чем часы целый день собирать, глаза сажать… Помимо экскурсий, будем вывозить в хорошую погоду людей на природу, устраивать им пикники, шашлыки за счёт предприятия на том месте, которое мы выберем для будущего комплекса. Часто не надо, в день работника часовой промышленности, в день матери, не знаю, какой-нибудь ещё праздник им придумаем, от желающих поехать отбоя не будет, особенно, если мы их с семьями будем приглашать. Логично будет, что наши рабочие, через несколько месяцев — это место уже своим считать будут и нормально воспримут, что им завод место отдыха обустраивает. Ещё и комсомол с партией отчитаются, что трудящимся досуг организуют, борются за здоровый образ жизни, за культурное просвещение и семейные ценности.

От имени целого заводского коллектива всё будем делать, пусть попробуют трудящимся отказать. А я ещё пару статей в поддержку нашей идеи в «Труде» напишу. — закончив свою речь, я задумчиво оглядел присутствующих. — А вообще, прикрыться трудовым коллективом, на данный момент, интересная мысль, вроде как, они сами инициаторы всего, а руководство только выполняет их волю.

* * *

Москва. Квартира Ивлевых.

Звонка Руслана никто не ожидал, ни Галия, ни Загит. Загит никому не сказал, кроме жены, что уехал в Москву. А Галия очень обиделась когда-то на брата за то, что не пригласил её на свою свадьбу за то, что она на сторону матери встала. Поругались тогда очень сильно. Уже столько времени прошло, и обида забылась, а брат с сестрой всё не общались. Галия только сейчас, услышав его голос, осознала полностью, что и сына назвала в честь брата только потому, что по нему сильно тосковала.

Впервые за столько лет, они, наконец, поговорили. Галия, растрогавшись от его поздравлений, могла говорить только «да» и «нет», периодически всхлипывая. Загит тут же оказался рядом с немым вопросом в глазах, и она сунула ему трубку, ничего не объясняя.

Загит выслушал поздравления от сына с благодарностью, но на вопрос «где мама» ответить не смог, только разволновался.

— Мама приходила к Насте мириться, просила простить, а иначе ты с ней расстанешься. Пап, что происходит? — прямо спросил сын.

— Я устал, Руслан, — ответил отец. — Мне скоро в отставку. Уеду на все четыре стороны…

Услышав в голосе отца глухую безнадёгу, Руслан не стал больше его пытать. Такие вопросы надо с глазу на глаз решать, — подумал он и заказал ещё один разговор с Набережными Челнами.

* * *

Москва. МГУ. Кабинет Самедова.

Почувствовав в ответе декана нежелание связываться с этим Самедовым, Костенко решил не ограничиваться звонком по телефону. Его опыт подсказывал ему, что это только всё испортит, он не раз уже убеждался в эффективности личных встреч.

Договорившись о встрече заранее, он уверенно зашёл в кабинет секретаря комсомольской организации МГУ. Намётанным взглядом Костенко оценил уверенность собеседника, явно несоответствующую его возрасту.

— Начальник управления капитального строительства министерства автомобильных дорог РСФСР Костенко Николай Иванович, — представился он. Но, к его удивлению, его должность не произвела на Самедова никакого впечатления. Он лишь привстал, пожимая его руку.

— Самедов. Чем могу быть полезен? — спокойно ответил тот.

Николай Иванович привык, что люди реагируют совсем по-другому, когда он вот так официально представляется. Ему было невдомек, что Самедов прекрасно знал, выкидывая Костенко из Прожектора, что такая встреча возможна, и заранее выработал линию поведения.

Костенко сбавил обороты и сел на предложенный стул за столом для заседаний.

— Я хотел бы уточнить, — перешёл он к делу, — за какое именно недостойное поведение исключили из «Комсомольского прожектора» мою дочь Светлану Костенко.

— Кто вам такое сказал? — удивился Самедов.

— Дочь, а ей ваши студенты.

— Ну, напутали, наверное. Я ничего такого не говорил. Какое еще недостойное поведение?

— Так а почему же исключили? В чем причина? — настаивал Костенко.

— Ваша дочь год в команде отработала, запись в личном деле и характеристике уже есть, чтобы пригодилось для карьеры. Надо и другим дать возможность, а команда не резиновая. Только и всего, — улыбнулся Самедов.