Ревизор: возвращение в СССР 27

— О чём вы в субботу с моей матерью всё говорили? — с нескрываемым любопытством спросил он.

— О твоём отце, — честно ответил я. — Скажи, а почему ты на флоте служить отказался?

— Какой флот⁈ — посмотрел он на меня с ужасом. — Я воды открытой боюсь. В море только по пояс захожу! Тонул в детстве… Отец меня плавать так учил, как в анекдоте, бросил в воду — плыви. А я ко дну пошёл…

— Ничего себе, — сочувственно взглянул я. — Уверен, он сам не ожидал, что всё так получится.

— Может быть, но мне всё равно.

— Да ладно тебе. Он сам тогда был ещё молод, зелен и глуп.

— Да не в том дело… Мне только мать всегда по жизни помогала. Если бы не она, ничего бы не было. Только благодаря её связям и знакомствам я здесь… А благодаря отцу, я в Святославле оказался!

— М-да, — потрясённо произнёс я, — Тяжёлый случай. А кто у тебя мама?

— Проректор первого Ленинградского меда.

— Понятно…

Больше не стал ни о чём его расспрашивать. Чувствуется, что больная для него тема… Отношения отцов и детей разными бывают… Мне вот, повезло и в той, и в этой жизни. А вот отец Сатчана, похоже, решил, что у него сразу готовый моряк родился… И едва не срослось, тут же сыну в отеческой любви и заботе отказал.

Глава 18

Москва.

Только у метро вспомнил, что домой не позвонил. Набрал из автомата. Ирина Леонидовна передала только, что был звонок из Святославля. Загит развёлся.

— Ну и здорово, — ответил я. — А Галия ничего не просила передать?

— Нет, — ответила наша няня и я поехал с чистой совестью на тренировку.

По дороге думал о разводе Загита. До последнего не верил, что теща так спокойно его отпустит. Уж кто-кто способен на сюрпризы, так это она. Складывалось такое впечатление, что часто она и сама не знает, что отчебучит буквально через полчаса. А тут раз — поехал за разводом и вернулся с разводом. Удивительное дело! Неужто Оксана образумилась? Поздновато, конечно, на развалинах дома, что сама и разрушила, но неужели, все же? Или это всего лишь зловещее затишье перед бурей? Неохота ее демонизировать, но скорее второе…

Приехал на тренировку немного раньше времени, зато спокойно поговорили с Маратом в раздевалке, пока он зал проветривал.

— Ну как дела? — поинтересовался я. — Родители Аиши уехали?

— Да, почти три недели здесь прожили. Планировали первоначально Фирдауса с Дианой дождаться, но потом что-то заспешили обратно…

— Ну и как им у нас? Понравилось?

— Вроде, да. Во всяком случае, собираются ещё летом прилететь и в Ленинград с нами поехать.

— О, ну придётся тебе продумать культурную программу, — задумчиво проговорил я. — Туда надо ехать сразу после сессии, чтобы белые ночи застать и, минимум, на неделю! Чтобы и Эрмитаж, и Петергоф посмотреть, по набережным погулять, посмотреть, как мосты разводят… В Кронштадт, наверное, не удастся попасть… У тебя там, случайно, никого знакомых нет? Город закрытый, чтобы пропуска сделать нужны или родственники, или знакомые…

К примеру, контр-адмирал Сатчан, — с грустью подумал я. — В том случае, если бы он ладил с сыном, а не возненавидел его за то, что он не захотел стать флотским офицером. Ох уж это стремление заставить своих детей идти по своим стопам! Дело понятное в каком-нибудь шестнадцатом веке, когда это было самым верным способом, чтобы они с голоду не померли. Ты торговец — сыну лавку перед смертью передал, а до того времени обучил работе. Крестьянин — землю обрабатывать научил и надел земли в наследство завещал. Пианист — играть обучил, с клиентами и способами заработка познакомил. А сейчас это к чему, когда открыто множество дорог?

— Надо поспрашивать, — озадаченно ответил Марат.

— А, и еще один момент вспомнил… В Святославле стройотряд сколотить нужно, бригаду человек восемь-десять. Работа на городских объектах. У тебя там желающих подработать среди ребят знакомых не найдётся? Оплата будет хорошая, хочется кому-то своим дать заработать. Только нужно надежных людей найти, это самое главное. Чтобы работали хорошо, и не трепались налево и направо…

— Серьёзно? Слушай, позвоню другану завтра. Он клич кинет… А к кому там обращаться?

Дал ему переписать адрес Аристарха Тимофеевича. Тут уже и народ потихоньку собрался, мы вышли в зал и началась тренировка.