Ревизор Возвращение в СССР 7

В этот момент мы обошли музей, и перед нашими глазами предстала Красная площадь. Девчонки с трепетом ступали по булыжной мостовой и откровенно пялились по сторонам. На нас никто не обращал внимания. Вокруг ходили такие же зеваки. Навстречу нам встретилась пара из Средней Азии, я не спец, возможно, казахи. Женщина была в национальном костюме: платье и такие же шаровары. А на голове сорок косичек. Мои девчонки аж рты открыли. Что, интересно, они скажут про женщин в паранджах, попадись они нам?

Увидев издали Мавзолей, девчонки потянули нас с отцом туда.

– Вы посмотрите, какая очередь! – воскликнул я. – Часа на два не меньше.

– Ну и что!? – заныла Диана. – Быть в Москве и не побывать в Мавзолее?!

– Ну, пусть девчонки посмотрят, – вступился отец.

– Ну, пусть посмотрят, – согласился я. – Идите, вставайте в конец очереди.

Мы пристроились в конец длиннющей очереди, за порядком в которой следила милиция. Шаг, постояли, шаг, постояли…

– А очередь быстро идёт! – заметила сестра.

– Ты посмотри, так пройти надо вдоль площади метров триста, – охладил немного я её радость. – Потом развернуться к Мавзолею и ещё метров пятьдесят.

– Ну и ладно, – обиделась Диана, непонятно только на кого. Видимо представила себе, как будет стоять на солнцепёке в жару всю эту очередь. Отойти нельзя, обратно не пустят. Не люди не пустят, а милиция. Ни попить, ни пописать… Ну, сама напросилась.

– Вы стойте, а я, пожалуй, пройдусь, посмотрю на гостиницу Россия.

– Не хочешь вовнутрь попасть? – удивился отец, кивнув в сторону Мавзолея.

– Стоять долго, – постарался отмазаться я. – Успею ещё…

Я три раза отстоял эту очередь когда-то. Мне было лет десять. Лето. Родители меня никуда не вывезли на летний отдых, и я был предоставлен сам себе. Советские дети перемещались по городу куда и как хотели. Время было совсем другое. На одинокого десятилетнего мальчишку даже в метро на турникетах никто внимания не обращал. Не говоря уже про автобус. Мы мотались, куда хотели. Никто из приятелей со мной не захотел пойти. Далеко, родители заругают, заблудимся – ответили мне пацаны со двора. А я уже собрался!

Пришлось ехать одному. Сначала сорок пять минут на автобусе до станции Каширской, потом спустился вниз в метро, а куда ехать-то и не знаю. Знаю только то, что Мавзолей на Красной площади. Спросил у какой-то тётеньки в вагоне, как доехать до Красной площади? И мне ответили, рассказали и показали на схеме! Решиться в одиночку посетить Мавзолей казалось чем-то трудным, дерзким и одновременно таинственным. Это был вызов. И товарищам, и самому себе.

Окрылённый чужой помощью и соучастием в вагоне, выйдя из метро на станции «Проспект Маркса», я смело обратился к незнакомым людям с просьбой показать мне дорогу на Красную площадь. И мне показали. Никого не удивил одинокий пацан, шастающий в центре города. Очередь в Мавзолей тогда начиналась сразу за углом Исторического музея. Наивный и любопытный я не понял, куда стоят все эти люди и вообще не обратил на них внимания и бодро зашагал через всю площадь к Мавзолею.

Метров за пятьдесят до поворота к Мавзолею милиция огородила очередь с двух сторон переносными металлическими ограждениями и строго следила за порядком. Наивно подойдя к одному из милиционеров перед самым входом, я спросил, как попасть за ограждение к людям?

– Очередь видишь? – спросил он меня, показывая куда-то вдаль.

Надо встать в очередь! – понял я и пошёл искать её начало. Пока нашёл, почти с площади вышел. И стоял потом на жаре часа три.

Милиция следила за каждым шагом людей в очереди, пока мы медленно двигались по площади. А люди в штатском стояли по всему маршруту внутри и не давали никому ни приблизиться к Ленину, ни притормозить возле него. На очень приличной скорости мы сделали обход вокруг ложа с телом Ильича и очень быстро оказались на улице. Первый раз я вообще не понял, куда надо было смотреть. Из солнечного дня мы попали во внутренний полумрак Мавзолея, шли по лестнице, глаза долго привыкали к темноте, потом вышли в зал, где очень ярко светили лампы. Глаза опять стали привыкать к свету. Потом опять тёмные переходы и лестницы и опять яркое солнце. До сих пор помню своё недоумение и разочарование. Что это было? И ради этого я отстоял на жаре три часа?! Нет, не может быть! Что я скажу пацанам во дворе? Ничего не видел? Пока проморгался, уже и на улице оказался?

Я встал в очередь опять. Она уже была чуть-чуть покороче, на два с половиной часа, а не на три. Во второй раз я хотя бы увидел ярко освещённые лицо и кисти Ленина. Всё остальное показалось сплошным тёмным пятном. Только с третьего раза я разглядел, что Ленин лежит в костюме и ботинках. Но для этого пришлось ещё раз приезжать, третий раз занять очередь в Мавзолей, в тот же день я не успел.

Зато было что во дворе рассказать!

Воспоминания нахлынули на меня. Стоять в очереди в четвёртый раз? Что я там не видел? Ну уж нет. Не в этой жизни! Ха-ха! Будем считать, что я посетил сие учреждение авансом на несколько жизней вперед.