Ревность (СИ)

Дверь открывается и в помещение заходит Марк, подходит к ней и садится на корточки — Что происходит Влада? — берет ее за подбородок и заставляет посмотреть на себя.

Его глаза такого же цвета как у неё, но они, не выражают ни одной эмоции, и от этого становится ещё хуже. Он постоянно так делает, ставит какой-то блок, и Влада совершенно не понимает что у него на уме. Но его прикосновения намного красноречивее.

Ему стоит, лишь слегка дотронуться, как по телу рассыпается мелкая дрожь. Если бы она только знала, какая на самом деле буря, разрастается внутри него..

Марк также невесомо держит ее подбородок и Влада медленно сходит с ума..

— Ничего, я просто устала… - опускает глаза. — Там приехал твой упырь, ты из-за него устала? — издевается. — Он здесь причём?! — убирает его руку и встаёт. — Не знаю, наверно потому, что ты изменилась в лице, как только он вошёл. — подхватил рыжую прядь и начал наматывать на палец, тем самым притягивая ее к себе — Поцелуй меня, Влада!

Влада касается его губ и теряет контроль. Марк подтягивает ее к себе и увеличивает напор, прижимая крепче, впечатывая в себя, впиваясь в ее губы, дыша ею. Наполняя каждую клеточку земляничным ароматом, надеясь утихомирить стихию внутри себя.

Дааа, это то, что сейчас ей нужно! В его руках она чувствует себя спокойнее:

Я люблю тебя, Господи… как же я люблю тебя!..

— Влада, а я как раз тебя жду, — Павел встал из-за стола, когда Марк и Влада появились в общем зале — мы же с тобой так и не договорились на счёт покуп.. — Я освобожусь через пол часа! — прервала его. — О чем вы там «не договорились»? — Марк повернулся к ней.

— Это кондитерские дела, Павел Александрович заказал у меня торт на корпоратив — улыбнулась. — Какой нахер торт, Влада? — прорычал он. — Не забывай — я кондитер!

Марк шумно выдохнул и пошёл к Дамиру, по пути толкнув плечом Павла. — Я в салоне, закроюсь сам! — взял куртку и ушёл.

Маньяк — это человек одержимый манией. Дамир чувствовал себя настоящим маньяком, а его манию звали — Виктория.

Парень до сих пор был в шоке. Вика ничего ему не рассказала, но он сам, всё разложил у себя в голове, и пришёл к выводу, что все ее проблемы начались из- за отчима. Теперь уж точно, без всяких возражений, он перевезет девушку к себе. — Вик, ты скоро? — схватил ее за руку, когда она в очередной раз проходила мимо. — Смена заканчивается через пол часа. И отпусти меня, — кивает на табличку — персонал нельзя лапать.

— Если ты не освободишься через тридцать минут, я закину тебя на плечо и унесу отсюда.

Дамир расценивал ее вчерашний поцелуй как начало отношений, а Вика? А Вика, совершенно не понимала что происходит. Она ходила как в тумане, постоянно вертя в голове «его» слова: «Я все-равно ее трахну, а ты труп!», и дикое желание заглушить эти мысли прожигали ее начинающейся ломкой.

Через сорок пять минут парень прогревал двигатель своего «зверя», Вика сидела позади него и боролась сама с собой, не зная куда примостить руки. — Мы сейчас поедем в общагу, и ты собираешь необходимые вещи. Со вчерашнего дня, ты живешь у меня. А на днях мы перевезем остальное. — парень повернулся в полоборота и ждал ее реакции.

Вика обняла его за талию и сказала «Хорошо», так и решилась проблема «куда положить руки».

— Ну что, Велком! — Дамир зашёл в квартиру и поставил Викину сумку у стены.

— И что мы будем делать? — девушка топталась у двери, не решаясь войти. — Как что? Любить друг друга!

Марк не поехал в салон. Он отменил все записи, и сейчас стоял в пустой выставочной галерее. Курил, борясь с желанием затушить сигарету об собственную картину, где нарисована обнаженная девушка со спины и, конечно-же, у неё рыжие волосы.

Девушка идёт вперёд, пробираясь сквозь толпу серой людской массы, оглядываясь назад, ища поддержку. Ее никто не замечает, даже несмотря на то, что она полностью голая.

Каждый занят своими проблемами… а она идёт дальше: незащищенная, уязвимая, прямиком в лапы огромному чёрному монстру, в котором она найдёт свою погибель.

Марку почему-то вспомнился его первый рисунок. 17 мая 2001 год. День когда его полноправным опекуном стала бабушка. Вот ее, тогда и нарисовал он. Карандашом, на картонке из-под обувной коробки… единственную женщину, которая никогда его не предавала.

— Яна, кто это все организовал? — спросил он когда девушка зашла в зал.

— Как ты сюда попал? Я же закрывалась? — испугано посмотрела на дверь — И затуши сигарету, сейчас пожарка сработает! Возле дивана — окно, кури там — подошла к двери и дёрнула ее.

Открыто. Странно!

— Так кто же за тобой стоит? — подошёл к пепельнице и затушил окурок. Открыл окно, сел на диван.

— Я художник, искусствовед и оценщик картин, один «не очень добрый», но щедрый человек, помог мне финансово.

— Очередной папик, значит! — задумчиво произнёс Марк.

Да что это такое? Неужели все крутится вокруг гребанных бабок?

— А что у вас с Гошей, кстати? — вдруг вспомнил о друге.

— Ну Гоша… немного не мой типаж — замялась и села на другой край дивана.

— Попользовалась значит… - хмыкнул он.

Чертовые параллели!