И когда он завтракал, и когда отвозил заспанную Лилю домой, и когда забирал "контрольки" из фотолаборатории, он старался не думать об этом. Он видел, что мир изменился, стал другим, но он отказывался думать.
– Вы заметили, что в этом городе неуютно жить, если жить в нем днем, – продолжал тем временем Диван. – Очень неуютно. Огромные улицы, нелепые дома. Этот город словно создан для ночи, для нас, ночных людей. Что бы прыгать с дома на дом, путаться в водорослях деревьев. Этот город – наш город. Именно для нас он прекрасен, для нас он удобен, именно мы в нем рождены. Когда я увидел ваши эксперименты с цветом, три фотографии в этом музее – забегаловке, я понял, что вы рядом с нами и решил вам помочь.
– Вас много?
– Не знаю, как считать. Вы в чем измеряете людей?
– А кафе? – продолжил Алеша, не отвечая на вопрос. – Вы хотите сделать место встречи для всех лунатиков?
– Нет. Кафе – это просто кафе. Просто бизнес. Просто место отдыха. Просто должна же быть хоть одна тень от солнца.
– И что мы будем делать дальше?
– Может быть, закурим?
Диван достал пачку "Житана" и протянул ее Алеше.
– У меня свои, – отказался Алеша и тоже достал "Житан". Они закурили.
– Вы меня видели вчера ночью? – спросил Алеша.
– Отчасти.
– И какую часть вы видели?
– Крылья – ответил Диван. Алеша хмыкнул.
– Какого они цвета?
– Посмотрите сами.
– И где вы были там? Уж не вы ли та самая пантера?
– Вы же прекрасно знаете, что пантера – женщина, – ответил Диван.
– Вы с ней знакомы? – спросил Алеша.
– Иногда.
– А со мной случилась бы вся эта… ахинея, если бы не вы? – спросил Алеша
– Думаю, что да.
– Этот заказ просто пачка фальшивых долларов?
– Доллары настоящие.
– Я не про то. Я про фотографии. Они, похоже, вам не очень-то и нужны.
– Вы опять ошибаетесь. Я хочу сделать кафе. Мне нужны фотографии для кафе. И кафе я хочу сделать не для лунатиков, как вы выразились, а для себя. Я хочу иметь место, которое я люблю. И где мне прикажете искать фотографа? Я случайно наткнулся на ваши работы и понял, что вы можете мне помочь. Кроме вас это никто не сделает. Так, что тут никакой мистики.
– А кто такая Лиля?
– Просто девочка
– Почему ей 9 лет?
– Потому что 9 лет назад она родилась.
– Как остроумно, – усмехнулся Алеша.
– Если бы ей было 100 лет, думаю, вы бы согласились на этот заказ с куда меньшей охотой, да? Я думаю что, то над чем вы сейчас работаете, я имею в виду фотографии Лили, станут иконами в храмах будущего. Будущее всегда рядом. Знаете, сколько народу сейчас летает в Париже. Сейчас в мире столько красоты, настоящей, великой. А красота всегда есть беременность. За Францией я вижу будущее мира. Именно за Францией, за Парижем. Они чувствуют будущее. Знаете, как они относятся к детям? Обнаженные дети. О чем эта красота? Во Франции это уже чувствуют, и, может быть, скоро начнут понимать.
– Вы прямо патриот, – усмехнулся Алеша. – Может, вы вербуете разных лопухов, типа меня?
– Зачем вы мне нужны? Мне просто нужен ваш профессионализм, умноженный на родство душ. Кстати вы не замечали редкую схожесть между нашей недостроенной гостиницей и их Эйфелевой башней.
– Не замечал.
– Заметите.
– Странный вы. И давно вы летаете?
– "Летаете" – тупое слово.
– Ну, уж извините. Какое есть.
– Давно, – ответил Диван
– Про рай – это вы сами придумали?
– "Придумали" – слово еще тупей. Как можно придумать то, что уже есть. Когда что-то очевидно, его не надо придумывать. Если тебе наливают "Henessy", то просто пьешь и все.
– Честно говоря, мне сложно представить вашу жизнь.
– Моя жизнь заключается в том, что я живу. Просто живу, широко открыв свой рот. Я плыву по времени и стараюсь пропустить через себя все, что попадается на моем пути. Я живу во имя процесса. Мир проходит через меня, кормит меня, дарит мне радость. Я – кит, огромный кит. Вы думаете, для чего плавают киты по морям и океанам?
Алеша вспомнил про кита, от которого он прятался ночью.
– Ладно. Я пойду, – сказал Алеша, посмотрев на часы, – в четверг, как договаривались, я буду ждать Лилю, в пятницу встретимся здесь же. Не забудьте прихватить 500 баксов.
– Разумеется – ответил Диван…