Революции на экспорт

Таким образом, та часть общества, которая видит в «оранжевой» революции угрозу для России бытийного масштаба, обязана в ближайшее время сделать сверхусилие и найти духовные и организационные средства, чтобы войти в диалог, сотрудничество и борьбу с обоими своими противниками, которые в то же время являются ее «вторыми Я» – и с властью, которая мучает общество и страну, но свержения которой нельзя допустить, и с потенциальными будущими «оранжевыми», которые во многом справедливо восстают против этой власти, но победы которых нельзя допустить.

Может ли за достаточно короткий срок возникнуть и соорганизоваться такое сообщество?

Глава 26. Проект

Главный вывод для РФ из “оранжевых революций” в Сербии, Грузии и на Украине состоит в следующем: преодолеть операцию Запада по смене типа государственности России, по превращению ее в полностью контролируемого вассала с внешней легитимацией его власти и “новым народом”, нынешняя власть («режим Путина») не в состоянии.

Р. Сафиуллин пишет о состоянии российской бюрократии: «Адекватные действия, направленные на предотвращение „оранжевых“ революций, противоречат всей сути системы, которую эта бюрократия создавала в течение многих лет. Поэтому ждать от нее сколько-нибудь конструктивных „контрреволюционных“ мер на сегодняшний день не имеет смысла»[367].

В данный момент власть стоит перед выбором: или готовиться к более или менее завуалированному «самоубийству», зачищая хвосты и уничтожая улики перед капитуляцией, или она должна в короткие сроки произвести значительные изменения в своем идейном и организационном оснащении. Однако эти изменения могут произойти только под давлением снизу. Более того, они должны быть частью проекта, «рожденного» и сформулированного «внизу» – и «заданы» власти.

Иными словами, обновление власти и обретение ею силы и «воли к жизни» возможно только параллельно со сплочением и обретением самосознания той части общества, идеалы и интересы которой несовместимы с целями «оранжевой» революции. Состояние общества и государства таковы, что в данный исторический момент, так же как в тяжелейший момент начала ХХ века, этот единый процесс может зародиться только «внизу», в обществе. Кризис зашел столь глубоко, что речь уже может идти лишь о революционном процессе, альтернативном революции «оранжевой». Если интенсивная «кристаллизация» общества запустит процесс обновления власти в режиме взаимодействия, а не противодействия, то есть в рамках того же мировоззренческого коридора, то нынешний цивилизационный кризис России будет преодолен без тяжелых потрясений. В противном случае произойдет столкновение разных частей общества с властью и между собой.

А. Чадаев пишет: «Сюжет 2005 года для России – это конкуренция двух одновременно набирающих силу процессов – революции и контрреволюции. И, соответственно, двух политических стратегий: войны с властью и диалога с ней. Отказываясь от диалога, власть сделает выбор в пользу войны; в свою очередь, отказ от войны будет означать диалог. Однако оба субъекта – и субъект „войны“, и субъект „диалога“ – конкурировать будут не с властью, а друг с другом, и это будет игра на опережение.

Иначе говоря, если в обществе не будут созданы лояльные, но независимые от «начальства» политические силы, революция станет не только возможностью, но и неизбежностью. И потому форсированное создание таких сил, даже вопреки воле власти, инстинктивно пытающейся сохранить свою монополию на политику, – главная задача современной российской контрреволюции»[368].

Преодолеть ближайшую, актуальную угрозу «оранжевой» революции может только новая организованная общественная сила, отделенная от нынешней власти и даже оппозиционная ей – но защищающая ее как российскую (пусть беспомощную и больную).

В нынешнем разделенном обществе за последние десять лет выявились и смутно определились те его части, которые в своих главных ценностях и интересах сходятся достаточно для того, чтобы на их основе собраться в сообщество с существенным уровнем солидарности. Основа этой солидарности – общее представление (или даже ощущение) о том, перед каким историческим вызовом стоит Россия, какую угрозу означает для нее полная утрата, даже на короткое время, независимой государственности, и общее категорическое неприятие такого исхода. Это сообщество всех людей, независимо от их социального положения, возраста, национальности и идеологических предпочтений, которым нестерпима сама мысль, что Россия – как цивилизация, как культура и тип существования людей и народов – будет ликвидирована.

Понимание того, что это сообщество, в разделенном и неорганизованном виде, существует в РФ и на землях бывшего СССР, не раз уже выражалось в разных формах и с разной окраской. Были и попытки его соединения, пока что неудачные. Нынешняя угроза и новый опыт заставляют продолжить эту работу, уже на новой основе.