Революция

Встав между лежанками, казак навёл на лежащее тело фонарь и нажал кнопку. В луче света оказалось лицо генерала Оку Ясуката, которое, как и генерала Куроки изучили и запомнили перед началом операции по имеющимся в русском штабе фото. Тут же выверенный удар кожаной колбаской по затылку. Разворот в сторону другой лежанки, и Сыч увидел, как севший на матрасе генерал Куроки потянулся к сабле, которая лежала недалеко от изголовья лежанки. Стремительный длинный шаг вперёд и удар колбаской по маковке ещё одному генералу. Тот упал на бок, так и не успев дотянуться до холодного оружия.

Сыч нажал на кнопку, выключая свет фонаря. Лунного освещения через окно вполне хватало, чтобы спокойно ориентироваться в комнате. Савва, как было спланировано, достал из сумки на ремне небольшую фляжку с эфиром и платком. Смочив его, опустился на колени перед Куроки, перевернул того на спину и положил платок ему на рот и нос. Три вздоха генерала, и Савватей быстро переместился к Оку, сделав наркоз и командующему 2-й японской армии.

Дальше вместе с Сычом Савва надели на генералов их форму, несколько провозившись с сапогами. Связали руки спереди и приготовились к выдвижению. По плану сейчас в саранче должна была прийти вторая тройка, а дальше – выдвижение к складу в крепостной стене, где находится замаскированный вход в подземелье.

К сожалению, Хиену во время разведки не удалось открыть дверь со стороны подземелья, чтобы ознакомиться с помещением склада, поэтому оставалось надеяться только на удачу. В проёме двери мелькнул Шах, показав, что всё в порядке. Леший помог закинуть генералов на спину Сычу и Савве, после чего группа захвата направилась на кухню, чтобы из неё двинуться в сторону склада. Хиен, оставшийся сторожить этот вход с пулемётом, должен будет довести их до входа в подземелье.

– Чёрт! Замок! – тихо, но эмоционально прошептал юнкер.

Леший, подойдя к двери склада, покачал головой, рассмотрев массивный амбарный замок.

– Ты же говорил, что склад не запирается на ночь? – тихо спросил он Хиена, который пока носил юнкерские погоны, так как приказ на присвоение ему зауряд-хорунжего не успел прийти в сотню до начала операции.

– Когда наблюдал за крепостью, то не запирался, а сегодня заперт, – тихо ответил кореец.

– Чуб, посмотри замок, может, сможешь открыть, – скомандовал Леший.

Томительные пять минут, во время которых тишину нарушали только тихий скрежет отмычек в замке да тяжёлое сопение Сыча и Саввы, которые так и продолжали держать генералов у себя на спине.

Наконец дужка замка откинулась, и Чуб осторожно вынул замок из петель. После чего потянул створку ворот на себя. Раздавшийся громкий скрип, казалось, разбудит всю крепость.

Казаки с пленниками застыли, затаив дыхание. Прошло несколько томительных секунд, и можно было бы сказать, что удача не оставила группу захвата, но это оказалось не так.

Метрах в пятнадцати от входа на склад отворилась дверь другого помещения, также расположенного в стене крепости, и наружу выглянул японский унтер-офицер, державший в руках зажженный фонарь. Несколько секунд всматривался в стоящие перед ним фигуры казаков, а потом заорал:

– Óни! Óни! Óни![1]

Бросив фонарь на землю, унтер завизжал, а потом, выхватив кю-гунто[2], продолжая визжать с безумным лицом бросился на группу захвата, подняв над собой саблю-меч.

Первым среагировал Леший, выпустив в набегающего японца две пули. Одна пробила тому голову, вторая – грудь. Унтер-офицер упал, оборвав крик, но следом за ним из открытой двери вышли два японских солдата, один из которых держал в руке винтовку. Закашляли револьверы с глушителями, и любопытные бойцы также легли на землю, получив по нескольку пуль в голову и грудь.

В этот момент раздался хлесткий винтовочный выстрел со стороны дома, откуда были похищены генералы. Резко развернувшийся Шах увидел двух часовых, один из которых перезаряжал винтовку, а второй целился в них. Шохирев выстрелил навскидку, понимая, что из револьвера с глушителем поразить цель на расстоянии около двухсот шагов просто не реально.

Его выстрел совпал с выстрелом второго часового. И если Георгий ожидаемо промахнулся, то японский стрелок нет. Громко вскрикнув, Сыч вместе с генералом Оку, которого держал на спине, упал на землю. И в это время басовито, патронов на десять пророкотал пулемет Хиена. Корейский партизан оказался неплохим пулемётчиком. Обоих часовых снесло, как городошные чурки, когда в них попадает бита.

– Быстро все в склад! Хиен, ищи вход! Шах, Ус, Чуб, взяли Сыча и генерала! Быстрее! Быстрее! – Леший, раздав команды, сделал несколько быстрых шагов, подойдя к застывшему корейцу, и хлопнул того по плечу. – Юнкер, очнись! Ищи вход в подземелье! Иначе все здесь поляжем!