Революция 1917-го в России — как серия заговоров

Дело в том, что перед началом съезда делегаты заполняли анкету, из которой видно, какие наказы дали им их Советы. Абсолютное большинство — 505 человек — поддерживали лозунг «Вся власть Советам!» (в данном случае это означало формирование правительства из партий, представленных в Совете). 86 делегатов стояли за демократическое правительство, где, кроме Советов, будут представлены профсоюзы, кооперативы и пр. 21 человек допускал присутствие в правительстве представителей имущих классов, и 55 делегатов стояли за коалицию с кадетами. Едва ли собравшиеся в зале понимали, чем «Вся власть Советам» отличается от социалистического правительства, а последнее от демократического. Зато для большевиков в данной ситуации создание «правительства советского большинства» было хуже даже коалиции с буржуазией.

И тут как раз помогли пушки. Под их бодрящий аккомпанемент представители блока умеренных социалистов один за другим выступали с предложением в знак протеста уйти со съезда — что, в конце концов, и сделали. Естественно, после такого демарша речи об образовании однородного социалистического правительства уже не было. Съезд раскололся, однако абсолютное большинство осталось за большевиками и левыми эсерами.

Видный меньшевик Суханов потом, уже много лет спустя, с горечью констатировал: «Борьба на Съезде за единый демократический фронт могла иметь успех… Уходя со Съезда… мы своими руками отдали большевикам монополию над Советом, над массами, над революцией. По собственной неразумной воле, мы обеспечили победу всей “линии” Ленина».

Что и требовалось получить

…Однако вопрос о составе Совета народных комиссаров все еще висел в воздухе. Слишком авантюрным было рассчитывать, что большевикам удастся создать монопартийное правительство — а им надо было сыграть наверняка. Параллельно со всеми этими событиями они вели переговоры с левыми эсерами о вхождении тех в Совнарком, что создало бы хоть какую-то видимость коалиции. Лучше б они этого не делали! Это ни в коей мере не облегчило положения большевиков, зато проблем потом у них будет из-за этого сотрудничества!

Впрочем, 26 октября левые эсеры не хотели входить в правительство (они согласились позже), и вопрос снова повис в воздухе. И вот тогда большевики предложили свой ответ на вопрос: «Вот власть! Что вы с ней сделаете?» Они произвели рокировку — первыми пунктами повестки дня 26 октября поставили не создание правительства, а обсуждение программы, и начали с документов, после которых сердца 150-миллионного народа Российской империи были отданы им. На трибуну вышел Ленин и зачитал воззвание «К народам и правительствам всех воюющих держав», более известный как «Декрет о мире».

«Рабочее и Крестьянское правительство, созданное революцией 24–25 октября и опирающееся на Советы рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, предлагает всем воюющим народам и их правительствам начать немедленно переговоры о справедливом демократическом мире.

Справедливым или демократическим миром, которого жаждет подавляющее большинство истощенных, измученных и истерзанных войной рабочих и трудящихся классов всех воюющих стран, — миром, которого самым определенным и настойчивым образом требовали русские рабочие и крестьяне после свержения царской монархии, — таким миром Правительство считает немедленный мир без аннексий (т. е. без захвата чужих земель, без насильственного присоединения чужих народностей) и без контрибуций.

Такой мир предлагает Правительство России заключить всем воюющим народам немедленно, выражая готовность сделать без малейшей оттяжки тотчас же все решительные шаги впредь до окончательного утверждения всех условий такого мира полномочными собраниями народных представителей всех стран и всех наций.