Революция 1917 года глазами современников. Том 1 (Январь-май)

Наконец, Америка (так же, как и Канада, и Швейцария) разделяется на штаты (кантоны) не по национальному признаку, а по географическому. Там штаты развились из колоний-общин, независимо от их национального состава. В Соединенных Штатах имеется несколько десятков штатов, между тем как национальных групп всего 7–8. В Швейцарии существует 25 кантонов (областей), тогда как национальных групп всего 3. Не то в России. То, что принято в России называть областями, нуждающимися, скажем, в автономии (Украина, Закавказье, Сибирь, Туркестан и др.), есть не простые географические области вроде Урала или Поволжья, а определенные уголки России с определенным бытом и (не русским) национальным составом населения. Именно поэтому автономия (или федерация) штатов в Америке или Швейцарии не только не решает национального вопроса (она и не преследует такой цели!), но даже не ставит его. Между тем автономию (или федерацию) областей России для того собственно и предлагают, чтобы поставить и решить национальный вопрос в России, ибо в основе разделения России на области лежит национальный признак.

Не ясно ли, что аналогия между Соединенными Штатами 1776 года и Россией наших дней искусственна и нелепа?

Не ясно ли, что федерализм в России не решает и не может решить национального вопроса, что он только запутывает и усложняет его донкихотскими потугами повернуть назад колесо истории?

Нет, предложение проделать в России опыт Америки 1776 года — положительно непригодно. Половинчато-переходная форма — федерация — не удовлетворяет и не может удовлетворить интересов демократии.

Решение национального вопроса должно быть настолько же жизненным, насколько радикальным и окончательным, а именно:

1) право на отделение для тех наций, населяющих известные области России, которые не могут, не хотят остаться в рамках целого;

2) политическая автономия в рамках единого (слитного) государства с едиными нормами конституции для областей, отличающихся известным национальным составом и остающихся в рамках целого.

Так и только так должен быть решен вопрос об областях в России.

Правда. 1917,28 марта. № 19. Сталин И.В. Сочинения. Т. 3. 1917 март — октябрь. М., 1946. С. 23–28.

ВРЕМЕННОЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО И СОВЕТ РАБОЧИХ И СОЛДАТСКИХ ДЕПУТАТОВ

Вопрос о взаимоотношениях этих двух органов революционной России и об отношении к ним со стороны партий и общественного мнения страны выдвигается все более и более на первый план в ряду очередных задач, которые история ставит перед великим народом. Он начинает обсуждаться и на митингах, и в печати, и в дружеской беседе. Он уже становится линией водораздела между партиями и течениями.

Для социалистов-революционеров решение этого вопроса не может представлять особых затруднений. Партия трудовых масс, партия активного вмешательства живых сил страны в ход истории, социалисты-революционеры отказываются применять к перевороту и создавшимся во время его учреждениям масштаб узкого легализма. О том, какой орган в новом строе законно выше другого, нас не интересует. И вопросы такого публично-правового местничества оставляют нас в данный момент совершенно равнодушными. Здесь мы стоим всецело на точке зрения Лассаля, который в своей «Системе приобретенных прав», даже говоря о более устойчивой области гражданских отношений, восклицал: «…как мы можем спорить о незыблемости какого-нибудь отдельного правового явления, какой-нибудь палки, вбитой в историческую почву известных общественных отношений, когда самая почва потрясена великим землетрясением, и все, что на ней находилось, сдвинуто и разрушено».

Не входя в подробности образования органов новой власти, мы можем констатировать тот факт, что из революции, путем соглашения Гос[ударственной] думы в лице ее не предусмотренного Наказом исполнительного комитета, с исполнительным комитетом Совета рабочих и солдатских депутатов, выросло Временного правительство, являющееся фактически главным органом республиканского управления страной в настоящий переходный момент. Его роль — роль орудия, которое история дает нам в руки для продолжения переворота и закрепления основных свобод и демократических принципов. Пользуясь им в этих целях, мы и поддерживаем его, поддерживаем не токмо за страх, но и за совесть, пока оно не отклоняется от этой своей основной исторической задачи.

Оно не есть правительство социалистическое. В нем представлены преимущественно цензовое землевладение и различные оттенки буржуазии, финансовой, промышленной и принадлежащей к либеральным профессиям — буржуазии, политически вмещающейся между поддерживавшем еще столь недавно Столыпина октябризмом и левым социально-реформаторским кадетством.

Чистая от всяких примесей демократия и социализм находят в среде Временного правительства лишь одного выразителя.