Революция и флот. Балтийский флот в 1917–1918 гг.

В двадцатых числах апреля германо–украинские части без всякого сопротивления «Перекопских армий» вступили в Крым и двинулись на Симферополь. Красноармейцы, попытавшись оказать сопротивление передовым частям германских войск под Симферополем, бежали в Севастополь и под командой капитана 2–го ранга Богданова стали спешно грузиться на транспорта.

С этого момента в Севастополе начинается паника и наступает какая-то вакханалия власти. На судах и на берегу беспрерывно идут митинги, даже — ночью. Всё ищут власть, способную их спасти. В один и тот же день решают: призвать вновь к власти ушедшего адмирала Саблина, дав ему диктаторские полномочия; уволить Саблина и назначить комиссию с матросом во главе; повиноваться лишь Центрофлоту; упразднить Центрофлот и просить командира «Воли» капитана 1–го ранга Тихменева [46] спасти положение и прочее, и прочее. Все эти постановления, носившие самый категорический характер, отменяли друг друга. Толпа обезумела и агонизирует. Совдеп готовится к бегству.

Наконец 29 апреля (боеспособные суда всё время стоят на первом положении) неприятельские разъезды появляются в районе Севастополя. Все притихли и ждут, что скажут дредноуты. В это время команды «Воли» и «Свободной России», срочности ради не пригласив даже представителей других кораблей и миноносцев, решают: просить капитана 1–го ранга Тихменева и выбранную наскоро делегацию от дредноутов найти адмирала Саблина и просить его как единственного человека, могущего теперь спасти положение, принять единоличное командование флотом; все, что ни будет приказано адмиралом, будет исполняться беспрекословно, а неповинующиеся суда будут приведены к послушанию 12дюймовыми орудиями дредноутов, в чем команды последних клянутся адмиралу.

Капитан 1–го ранга Тихменев с представителями от этих команд едут на берег на квартиру адмирала Саблина и уговаривают адмирала. Адмирал, после короткого колебания, соглашается и едет на «Георгий». Около 4–х часов дня на «Георгии» поднимается сигнал: «Поднять украинский флаг». Дредноуты исполняют приказание сразу, остальные же суда, особенно миноносцы, колеблются. В то же время адмирал Саблин даёт телеграмму на Украину и германскому командованию о том, что Черноморский флот украинизировался и что, посылая парламентёров, просит приостановить наступление на Севастополь. Парламентёрами в Симферополь едут: контр–адмирал Клочковский, капитан 1–го ранга Черниловский–Сокол и чиновник дипломатической части Тухолка.

В этот момент на Минной бригаде происходит следующее: часть миноносцев поднимает украинский флаг, большинство (флаг уже спущен) решают ждать до утра и только один «Пронзительный» не желает спускать красный флаг и готовится к выходу в море. Командующий флотом объявляет командиру «Пронзительного» лейтенанту Бессмертному, что если миноносец не повинуется, то пусть уходит в море не позже 11 часов 30 минут ночи, но без права возвращения на рейд. Едва об этом пронюхали команды других миноносцев, как во всей бригаде появляется неудержимое желание бежать. Почти все миноносцы, за исключением «Дерзкого», «Гневного», «Звонкого» и «Зоркого», готовятся к походу. Внешняя сторона решения — спасти суда от неприятеля; истинная причина — шкурный вопрос. Большинство командиров и офицеров миноносцев разъясняют командам необходимость подчиняться и ждать приказания командующего флотом, но, не имея успеха в этом, идут с миноносцами в море, дабы переходом в Новороссийск хоть временно отдалить гибель судов, ибо мало кто из офицеров верил в призрачную возможность спасти суда под украинской вывеской.

В полночь выходят в море «Калиакрия», «Керчь», «Гаджибей», «Беспокойный», «Пронзительный», «Пылкий», «Громкий», «Поспешный», «Лейтенант Шестаков», «Баранов», «Жаркий», «Живой», «Стремительный» и «Сметливый» [47]. Одновременно с ними, тоже в Новороссийск, выходят три или четыре транспорта с бегущей Красной армией и её «вождями». «Гневный», «Дерзкий» (брейд- вымпел начальника бригады капитана 1–го ранга Лебедева) [48], «Звонкий» и «Зоркий» выходят на рейд и становятся на якорь у дредноутов, оставаясь в повиновении у командующего флотом.

Переход миноносцев в Новороссийск является кризисом в настроении команд. Едва ли не сейчас же после выхода на некоторых миноносцах люди начинают обращаться к офицерам за советами: хорошо ли поступили, что суда ушли в Новороссийск? Не поздно ли вернуться в порт? Что делают корабли, оставшиеся в Севастополе? Все ли подняли украинский флаг?