Революция и контрреволюция в России

Эти силы нашли свое политическое выражение в самой РКП(б). Это и понятно, поскольку революция устранила и ликвидировала все другие партии. Ни одна партия, какой бы самой лучшей и крепкой она ни была, не имеет иммунитета против подобного проникновения и подобной деформации, и надо видеть, что большевистская партия 1926 г. уже не была той партией, которая совершила Октябрьскую революцию. После победоносной революции и гражданской войны в ряды партии проникло множество людей, которые только называли себя коммунистами. Одни, несомненно, были карьеристами и стяжателями, соблазненными преимуществами, которые давала власть, но было также немало и таких, которые при всей своей честности и искренности не прошли той школы воспитания и закалки, которую прошли старые революционеры, многие из которых погибли в борьбе за революцию. Незадолго до смерти Ленин,поддержанный старой гвардией, призывал к суровой чистке партии. Предполагалось исключить примерно 100 000 членов, «некоторые говорят о 200 000 и эта цифра нравится мне еще больше», говорил Ленин. Эта чистка не состоялась. Наоборот, после смерти Ленина секретариат еще шире распахнет двери партии и достойным дополнением к мумификации Владимира Ильича станет «Ленинский призыв»: 250 тысяч новых членов!

В этой партии убежденные большевики оказывались все более и более изолированными и растворенными в массе элементов не имеющих серьезной политической базы, способных только глупо хихикать, когда Троцкий будет напоминать им элементарные принципы большевизма, людей без революционной закалки и подверженных настроениям момента. Эта партия, контроль над которой все больше и больше ускользал от старых большевиков, самым демократическим способом в мире приняла решение о построении социализма в одной России.

Мы утверждаем, что это решение заключало в себе подлинную контрреволюцию. Это тем более верно, что, для того чтобы действительно осуществить ее, сталинизм не сможет удовлетвориться лишь тем, что политически устранит старую большевистскую гвардию, но должен будет устранить ее физически, в застенках, в концлагерях, в ходе показательных процессов и растрелов без суда и следствия. Речь шла не только о лидерах, известных всему миру, но и о десятках тысяч неизвестных активистов, которые были истреблены в последующие годы.

Дело в том, что это решение перечеркивало в прямом смысле слова всю линию большевистской партии. Для большевиков целью русской революции был не "социализм в России", а мировая революция. Если характер их политической власти был социалистическим, то они не играли словами и называли капитализмом развитие российской экономики, развитие, руководство которым они были готовы взять на себя, лишь бы оно помогло им сохранить в своих руках политическую власть, чтобы поставить ее на службу международному пролетариату.

Отказ от ожидания(!) мировой революции и переход к социализму в России, декретирование его скорого построения превращало то, что было для большевиков лишь средством, в цель и, фатальным образом, их цель в средство. Таким образом, развитие экономики России становилось самоцелью и, неизбежно, то влияние, которое русское государство через Коминтерн оказывало на международный пролетариат, использовалось для того, чтобы поставить его борьбу на службу этой цели.

Правда, в данном случае речь идет лишь о политическом перевороте. Однако, по мере осуществления этого переворота, его было достаточно для того, чтобы лишить СССР какого бы то ни было социалистического характера, поскольку его «социализм» всегда был исключительно политическим. Потому что его «социальное содержание» было содержанием буржуазной революции, доведенной до конца, т.е. радикальным разрушением всех докапиталистических форм и отношений, но вместе с тем, благодаря пролетарскому государству, руководимому коммунистической партией, общество было направлено через капитализм к коммунизму.

Победа контрреволюции