Революция, которую мы ждали

И наконец, пятое направление — глубинное самоосознание, также называемое мудростью. Наверное, звучит очень амбициозно, что школа, которая предполагает работу всего несколько дней в году, такими короткими модулями, занимается обучением мудрости, но мудрость строится на самопознании и отстранённости. Отстранённость — это что-то очень мистическое: в миру, в психотерапии нет интереса к отстранённости. Это специфически духовный феномен — отказаться от вещей, отказаться даже от самого необходимого, такого как прошлое и будущее, чтобы полноценно жить в настоящем, или отказаться от мыслей, на которых мы застреваем и не видим ничего больше. Отстраненность в жизни приходит с естественным процессом старения: говорят, что старики становятся мудрее, смотрят на жизнь издали, меньше привязываются. Но этот процесс можно приблизить благодаря медитации, отказываясь от побуждений в пользу текущего момента и предаваясь бескрайности спокойствия и ментальной тишины.

Этот разговор может увести далеко, но я даю некие ориентиры, составляющие суть всех великих духовных движений мира. Считаю, что они нам необходимы. Необходимы три вида любви: эротическая, восторженная и сострадательная. Ещё нам необходимы две крайние точки знания: психологическое самопознание и другое, более глубокое знание, которое называют мудростью, — не то ли знание рекомендовал Дельфийский оракул, вопрошая: «Кто ты? Кто ты на самом деле? Кто скрывается за твоими масками, за твоим Эго?»

Глава 8 Путь к мудрости: восстановление интуитивного разума с помощью гуманитарных наук

Человек как биологический вид именуется Homo sapiens — «человек разумный», но характеризует это скорее недостаточность нашего мышления, ибо мы с трудом могли бы назвать себя разумными, если бы в полной мере осознавали трагизм своего незнания.

Я использую здесь термин незнание в том смысле, который ему дали Будда, Сократ, святой Августин и другие, а не тот, который ему придают в наших современных образовательных институтах, обычно путая его с недостатком знаний или даже с недостатком информированности, ибо сейчас нас гораздо больше интересует грамотность, чем мудрость. Это настолько правдиво, что разговор о мудрости в кабинетах министерства образования будет воспринят как ненужная заумь, мало связанная с его основной миссией — научить нас алфавиту и таблице умножения.

Что такое Мудрость? Мудрость древних, от которой происходит слово «философ» (любитель мудрости), так мало известна в сегодняшнем мире, что люди в нашем культурном окружении её даже плохо различают. Мы с трудом понимаем, что речь идет о способе восприятия вещей, к которому был доступ у мудрецов всех времен: системе взглядов на жизнь, делающей людей естественно добродетельными.

Хотя на уровне интеллекта мы понимаем, что как Будда, так и Сократ считали, что незнание — это причина нашего страдания и нашей деструктивности, это не значит, что мы понимаем, что такое эта мудрость, чье отсутствие определяет наше невежество. Нас окружает огромное количество литературы о мудрости и, кроме этого, ещё литература, написанная с позиций мудрости, которую мы можем найти как в священных писаниях различных духовных традиций (от Ветхого Завета до махаянских сутр), так и в великой литературе и поэзии; и хотя когда-то гуманистическое образование надеялось, что изучение классики принесет нам пользу, мы уже забыли, для чего учили классиков и что классики передают мудрость, ибо мало что выносим из книг, кроме буквального и явного значения великих эпопей, трагедий или романов.

Можно было бы создать проект мультикультурной антологии, которая прививала бы читателям, и особенно студентам, вкус к мудрости, приближала их к интуитивному пониманию. Но и этого было бы недостаточно, чтобы привести нас к самой мудрости, требующей намного большего, чем изучение доктрин, теологических формулировок или мистических комментариев о таких вещах, как пустота и Дао.

В своей формулировке Благородного Восьмеричного Пути буддизм говорит, что первым шагом к просветлению является правильное понимание некоторых истин, недоступных нам без эмпирического изучения, и аналогичным образом мы можем сказать, что мудрость — это форма восприятия и чувствования человека, который прошел по пути трансформации, а не просто рационального познания.

Уже самое древнее литературное произведение человечества — эпос о Гильгамеше, переданный шумерами по наследству вавилонянам, — знакомит нас с героем, который пришел к мудрости, и мы понимаем благодаря ему, что обрести мудрость означает не что иное, как пройти этот путь до конца. Но что мы, современные люди, знаем об этом пути?

Мы только признаем, что в человеческих возможностях претерпеть метаморфозу, подразумевающую как бы смерть для прошлого и возрождение с более высоким уровнем сознания. Но наша современная культура предполагает, что многим такая идея покажется обманом.