Читаем Революция Любви (СИ) полностью

Революция Любви (СИ)

Мы были созданы друг для друга. Идеально совпадало все. И звезды, и знаки, и даже места. Словно кто-то свыше уже все решил за нас... Этот гад! Пришелец из другой вселенной! Да как он посмел попасться ей на глаза?! Никто, кроме меня, не может претендовать на ее внимание! Убью, паршивца! Слово Алекса!

Владислава Мека

Биографии и Мемуары / Остросюжетные любовные романы / Современные любовные романы / Юмористическая проза / Прочий юмор18+

Калигула Владислава Мека

Революция Любви

  Владислава Мека.

  Революция Любви.

  Мы были созданы друг для друга. Идеально совпадало все. И звезды, и знаки, и даже места. Словно кто-то свыше уже все решил за нас...

  Этот гад! Пришелец из другой вселенной! Да как он посмел попасться ей на глаза?! Никто, кроме меня, не может претендовать на ее внимание! Убью, паршивца! Слово Алекса!

   Пролог.

  Не надо с людей срывать маски, вдруг это намордники...

  -Эй, детка! Куда это ты собралась? - из-за переулка, где Машка секундой раньше меня оказалась, раздавались мужские голоса будущих кастратов.

  Почему "будущих" потому, что на сто процентов эти козлы пристают к моей Мани, а раз так, то уйдут они из этого переулка без своих "балаболок", гарантирую.

  Так и есть! Моя Машуня стоит окруженная тремя какими-то придурками не из нашего универа и даже не из окрестного, конечно, у тех смелости не хватит зариться на "мое". У этой залетной троицы тоже... скоро хватать перестанет! Маня замечает меня первой, так как стоит лицом и буквально прижата к стене какой-то застройки довоенных времен:

  -Алекс! - рассекречивает она мое появление.

  Парни, как по заказу оборачиваются, я неспешной походкой кошки поймавшей мышку приближаюсь к ним:

  -Ну, ушлепки, можете начинать пытаться найти себе оправдание - великодушно предлагаю я.

  -Слышь, малец, свалил отсюда по-быстрому, не видишь у нас тут девочка без внимания остается - послышалось в ответ.

  Точно залетные! Когда, тот, с бандитской мордой лица поворачивается ко мне, понимаю я. Давно меня никто мальцом не называл, конечно, на их фоне мне массы тела не хватает, но это мне только на руку. Асихара - карате, контактный стиль, в котором вес противника можно обратить против него самого и именно поэтому я упорно и усердно тренируюсь и изучаю этот вид боевого искусства.

  -Сами нарвались - пожимая я плечами и ударом ноги отправляю в нокаут первого...

  ...-Алекс, скажи тебе обязательно ввязываться в драки? - спрашивает Маша попутно пытаясь остановить кровь и рассеченной брови - гады попались неумелые, но и не лохи совсем.

  -А что ты предлагаешь, Мань? Какие-то козлы пристали к тебе, а мне надо было просто стоять и смотреть? - удивляюсь я.

  -Нет, но... Алекс, разве нельзя было позвать на помощь кого-нибудь? - робко спрашивает Манька и складывая сахарные губки трубочкой дует на ранку, а я представляю, как впиваюсь в эти губки страстным поцелуем... Ах, мечты, мечты.

  -Кого? Да и время тратить не хотелось. Мань пойдем ко мне? Разве твой персональный герой - защитник не заслуживает особых почестей и ухода? - строю я рожицы и беспокойство покидает лицо любимой, на его месте возникает улыбка.

  -Подлиза! Ну пошли, знаю ведь, тебе от тети Эли попадет, если придешь в одиночестве с такой разукрашенной моськой.

  -Спасительница - шутливо кланяюсь я и простираю к ней руки, Манька звонко смеется и нет на планете лучшего звука для моих ушей.

   Глава 1.

  Как всегда. Пока мозг думает, задница уже приняла решение...

  Утро... Убейся утро, об стену! Советую! Как же я ненавижу утро. Это злой рок, каждое утро начинается с того, что я ненавижу утро. Интересно, но сегодня утро не такое уж и ненавистное. Маша спит рядом - оттого и не ненавистное.

  -Алекс, привет - улыбается самая любимая для меня девочка на свете, сонно потирая глазки.

  -Привет, Машунь - кое-как удалось удержаться и не сказать "малыш".

  -Сегодня тебя не пришлось будить - приподнимая светлую голову с моего плеча, которое онемело, но онемение приятное, ведь Маша почти всю ночь проспала прижимаясь к этому самому плечу, удивляется девушка.

  -Неа, по ходу маман что-то приготовила и это "что-то", вкусно пахнет. Ну, что встаем? - а как же не хочется, особенно после того, как Маша откидывая одеяло остается в одном топике и трусиках, ну что за несправедливость, могу смотреть на эту эротическую фантазию, а трогать нельзя.

  -Алекс, ты чего грустишь? - наконец замечает мою гримасу Машка.

  -Да так, ничего... Поцеловать тебя хочу - вырывается у меня.

  -Ну так целуй - не понимая причины, подставляет Маня мне щеку.

  -В губы хочу - наглею я.

  -На - совершенно доверчиво и безропотно поворачивает ко мне свои красные губки Манька.

  -Не, шутка. Я есть хочу - тут же иду я на попятные, понимая, что если начну целовать ее в губы точно не сдержусь и натворю дел.

  -Вредина - фыркает Маша и натягивает на себя мой халат - я первая в ванную.

  -Иди - не возражаю, ну еще бы, могу потом подобно извращенцу - преследователю стоять под душем и представлять, как минуту назад тут также мылась Маня.

  За такими глупыми мыслями прошло не меньше получаса, прежде чем маман не позвала нас к столу. Путь от комнаты до кухни занял больше времени, чем рассчитывалось. Все меня неплохо вчера потрепали. Хоть квартирка у предков небольшая, но после вчерашнего захотелось жить в малометражке.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии