Революция платформ. Как сетевые рынки меняют экономику – и как заставить их работать на вас

Однако с точки зрения законодателя, который обязан обеспечивать безопасность трудящихся, эта позиция сомнительна. В традиционном мире бизнеса ряд компаний, которые ради определенных юридических и управленческих целей указывали, что их постоянные, работающие полный день сотрудники на самом деле трудились по контракту, привлекли к себе нежелательное внимание. Например, в августе 2014 г. FedEx проиграла в федеральном суде дело по поводу 2300 постоянных сотрудников в Калифорнии, которые указывались как подрядчики, а не штатные сотрудники. Практика, которую суд оценил как незаконную, сокращала затраты FedEx на зарплату, внеурочные, социальное обеспечение, медицинское страхование и даже возмещение таких рабочих расходов, как покупка рабочей формы (FedEx заявила, что планирует опротестовать решение)[262].

Трудовые платформы должны отслеживать развитие законодательства в этой области очень внимательно. Пока правительственные учреждения и суды по‑разному относятся и в разной степени готовы бороться с распространенными практиками бизнеса, они могут смотреть сквозь пальцы на модель трудоустройства, которая кажется созданной специально для того, чтобы защитить компании от ответственности за благополучие сотрудников.

Пожалуй, не менее важно то, что репутация трудовых онлайн‑платформ уже получила серьезный удар от неофициального «суда общественного мнения», как видно, например, по более чем миллиону результатов поиска в Google, многие из которых ведут на страницы уважаемых СМИ, которые появляются в ответ на запрос «интернет — потогонная фабрика»[263]. В долгосрочной перспективе публичное неодобрение бизнеса может существенно повлиять на ценность бренда компании. И тогда суд общественного мнения действует как неофициальный орган власти, к которому бизнесу лучше прислушаться.

Существуют пределы, в которых трудовые платформы могут избегать ответственности за свои практики найма, проверки, обучения и наблюдения за сотрудниками, даже теми, которые официально определяются как независимые подрядчики. Uber, например, уже не раз критиковали за подозрения в сексуальных домогательствах водителей к пассажирам[264]. Компания яростно борется за благоприятное регулирование с традиционной индустрией такси, но вряд ли может отмахнуться от подозрения в том, что ее трудовые практики настолько грязные.

Возникновение трудовых платформ онлайн создает новые проблемы для законодателя, которому необходимо контролировать и измерять национальный и региональный рынок труда. Имея аккаунты на разных платформах, фрилансеры могут переходить с одной на другую в течение дня: например, водители способны принимать заказы как от Uber, так и от Lyft. В результате правительственным учреждениям сложнее точно собирать данные о трудоустройстве и безработице, что, в свою очередь, играет важную роль в обсуждении экономической и политической программы. Если трудовые платформы продолжат расти, важность этой темы также увеличится.

Потенциальные манипуляции потребителями и рынками. Когда платформы вырастают, они перестают быть просто участниками рынков, которые эффективно соединяют существующий спрос с существующим предложением. Они получают возможность манипулировать отдельными пользователями и даже целыми рынками благодаря своему размеру и охвату.

Есть отдельные свидетельства того, что это уже происходит. Розничная платформа Amazon контролирует большую долю книжного онлайн‑рынка, и даже гигантские издательства чувствуют, что вынуждены принимать коммерческие условия, которые они иначе сочли бы неприемлемыми. Во время семимесячного спора с Amazon по поводу политики ценообразования французская компания Hachette Book Group — один из крупнейших мировых издателей — обнаружила, что онлайн‑продажи ее книг откладываются и кнопка предварительного заказа для некоторых ее наименований исчезла с сайта. Поскольку предварительные заказы играют важную роль при определении, получит ли книга статус бестселлера, эти шаги Amazon влияли на долгосрочный успех ряда публикаций Hachette. Стороны наконец договорились в ноябре 2014 г., придя к некому компромиссу, и ни одна не заявила о явной победе[265].

Пользователи Facebook и специалисты по защите данных заволновались в июне 2014 г., когда выяснилось, что двумя годами ранее новостные ленты почти 700 тыс. пользователей были осознанно изменены ради психологического эксперимента. Исследователи, включая профессора университета Корнелла Джеффри Хэнкока, а также некоторые сотрудники Facebook манипулировали потоком новостей, добавляя в него непривычно много записей позитивного или негативного характера. По результатам исследования, статусы «подопытных» пользователей Facebook продемонстрировали, что «эмоциональное состояние может быть “заразительным” и заставлять людей неосознанно испытывать те же эмоции»[266].