Революция (сборник)

– Потише, потише, – осадил Дэнни менеджер. – С неизвестным противником всегда можно нарваться на неприятность.

– Ладно, ладно, я это учту, – улыбнулся Дэнни. – Я готов сначала понянчиться с ним для удовольствия почтеннейшей публики. Как насчет пятнадцати раундов, Келли?.. А потом устроить ему нокаут!

– Идет, – последовал ответ. – Только чтобы публика приняла это за чистую монету.

– Тогда перейдем к делу. – Дэнни помолчал, мысленно производя подсчет. – Разумеется, шестьдесят пять процентов валового сбора, как и с Карти. Но делиться будем по-другому. Восемьдесят процентов меня устроят. – Он обратился к менеджеру: – Подходяще?

Тот одобрительно кивнул.

– Ты понял? – обратился Келли к Ривере.

Ривера покачал головой.

– Так вот слушай, – сказал Келли. – Общая сумма составит шестьдесят пять процентов со сбора. Ты начинающий, и никто тебя не знает. С Дэнни будете делиться так: восемьдесят процентов ему, двадцать тебе. Это справедливо. Верно ведь, Робертс?

– Вполне справедливо, Ривера, – подтвердил Робертс. – Ты же еще не составил себе имени.

– Сколько это шестьдесят пять процентов со сбора? – осведомился Ривера.

– Может, пять тысяч, а может – даже и все восемь, – поспешил пояснить Дэнни. – Что-нибудь в этом роде. На твою долю придется от тысячи до тысячи шестисот долларов. Очень недурно за то, что тебя побьет боксер с моей репутацией. Что скажешь на это?

Тогда Ривера их ошарашил.

– Победитель получит все, – решительно сказал он.

Воцарилась мертвая тишина.

– Вот это да! – проговорил наконец менеджер Уорда.

Дэнни покачал головой.

– Я стреляный воробей, – сказал он. – Я не подозреваю судью или кого-нибудь из присутствующих. Я ничего не говорю о букмекерах и о всяких надувательствах, что тоже иногда случается. Одно могу сказать: меня это не устраивает. Я играю наверняка. А кто знает – вдруг я сломаю руку, а? Или кто-нибудь опоит меня? – Он величественно вскинул голову. – Победитель или побежденный – я получаю восемьдесят процентов! Ваше мнение, мексиканец?

Ривера покачал головой.

Дэнни взорвало, и он заговорил уже по-другому:

– Ладно же, мексиканская собака! Теперь-то уж мне захотелось расколотить тебе башку.

Робертс медленно поднялся и стал между ними.

– Победитель получит все, – угрюмо повторил Ривера.

– Почему ты на этом настаиваешь? – спросил Дэнни.

– Я побью вас.

Дэнни начал было снимать пальто. Его менеджер знал, что это только комедия. Пальто почему-то не снималось, и Дэнни милостиво разрешил присутствующим успокоить себя. Все были на его стороне. Ривера остался в полном одиночестве.

– Послушай, дуралей, – начал доказывать Келли. – Кто ты? Никто! Мы знаем, что в последнее время ты побил нескольких местных боксеров – и всё. А Дэнни – классный боец. В следующем выступлении он будет оспаривать звание чемпиона. Тебя публика не знает. За пределами Лос-Анджелеса никто и не слыхал о тебе.

– Еще услышат, – пожав плечами, отвечал Ривера, – после этой встречи.

– Неужели ты хоть на секунду можешь вообразить, что справишься со мной? – не выдержав, заорал Дэнни.

Ривера кивнул.

– Да ты рассуди, – убеждал Келли. – Подумай, какая это для тебя реклама!

– Мне нужны деньги, – отвечал Ривера.

– Ты будешь драться со мной тысячу лет, и то не победишь, – заверил его Дэнни.

– Тогда почему вы не соглашаетесь? – сказал Ривера. – Если деньги сами идут к вам в руки, чего же от них отказываться?

– Хорошо, я согласен! – с внезапной решимостью крикнул Дэнни. – Я тебя до смерти исколочу на ринге, голубчик мой! Нашел с кем шутки шутить! Пишите условия, Келли. Победитель получает всю сумму. Поместите это в газетах. Сообщите также, что здесь дело в личных счетах. Я покажу этому младенцу, где раки зимуют!

Секретарь Келли уже начал писать, когда Дэнни вдруг остановил его.

– Стой! – Он повернулся к Ривере: – Когда взвешиваться?

– Перед выходом, – последовал ответ.

– Ни за что на свете, наглый мальчишка! Если победитель получает все, взвешиваться будем утром, в десять.

– Тогда победитель получит все? – переспросил Ривера.

Дэнни утвердительно кивнул. Вопрос был решен. Он выйдет на ринг в полной форме.

– Взвешиваться здесь, в десять, – продиктовал Ривера.

Перо секретаря снова заскрипело.

– Это, значит, лишних пять фунтов, – недовольно заметил Робертс Ривере. – Ты пошел на слишком большую уступку. Продул бой. Дэнни будет силен как бык. Дурень ты! Он наверняка тебя побьет. Даже малейшего шанса у тебя не осталось.

Вместо ответа Ривера бросил на него холодный, ненавидящий взгляд. Он презирал даже этого гринго, которого считал лучшим из всех.

IV

Появление Риверы на ринге осталось почти незамеченным. В знак приветствия раздались только отдельные жидкие хлопки. Публика не верила в него. Он был ягненком, отданным на заклание великому Дэнни. Кроме того, публика была разочарована. Она ждала эффектного боя между Дэнни Уордом и Биллом Карти, а теперь ей приходилось довольствоваться этим жалким маленьким новичком. Неодобрение ее выразилось в том, что пари за Дэнни заключались два, даже три против одного. А на кого поставлены деньги, тому отдано и сердце публики.